ballilogh
Брюс Холланд Роджерс.
Странная штука – любовь.
Мы с Тоддом пили пиво в грилль-баре «Фолсом», когда у меня вырвалось:
- Знаешь, сегодня я снова видел Энджелу.
- Да? И где же?
- В универмаге. С ней был какой-то парень по имени Джим, с нечесанной бородой, весь неряшливый какой-то. Хотел я ему пожелать, чтобы у него с ней было все удачнее, чем у меня, да не стал. Хотя, наверно, надо было. – Я вытащил сигару.
Тодд кивнул.
- Все еще несешь в себе пламя любви к этой женщине?
- Да не то чтобы пламя, - ухмыльнулся я. – Скорее, огонек, вроде этого. – И, достав зажигалку, чирнул. Вспыхнуло маленькое пламя. Я раскурил сигару и выдохнул дым.
- В последний наш разговор она вроде как была важна для тебя, - сказал Тодд.
Тонкий синий дымок тянулся от кончика сигары. За барной стойкой звякнули бутылки.
- Н-да, знаешь, в последний наш разговор я был несколько не в себе. Ну, в смысле, с ней-то все в порядке: клевая, довольно интересная и секс с ней неплохой. Да только с тех пор я решил больше не позволять бабам залезать на шею и ноги свешивать. Да и потом, не было между нами ничего такого, ради чего стоило бы возвращаться к ней. – Я выдохнул колечко дыма.
- Странная штука – любовь, - проговорил Тодд.
- Это ты точно подметил. – Я потушил сигару.
Мы с Тоддом пили пиво в грилль-баре «Фолсом», когда у меня вырвалось:
- Знаешь, сегодня я снова видел Энджелу.
- Да? И где же?
- В универмаге. С ней был какой-то парень по имени Джим, с нечесанной бородой, весь неряшливый какой-то. Хотел я найти булыжник побольше да раскроить ему черепушку, но не стал. Хотя, наверно, надо было. – Я вытащил сигару.
Тодд кивнул.
- Все еще несешь в себе пламя любви к этой женщине?
- Да не то чтобы пламя, - ухмыльнулся я. – Скорее, огнеметную струю. – Я вытащил огнемет из-под стола и зажег небольшой запальный факел. Потом поджег самый дальний угол бара и стал жевать сигару.
В последний наш разговор она вроде как была важна для тебя, - сказал Тодд.
Черный жирный дым окутал помещение. За барной стойкой стали лопаться бутылки.
- Н-да, знаешь, в последний наш разговор я все понял. Жизнь с ней была раем: нам нравились одни и те же книги, одни и те же фильмы, одна и та же музыка. Собеседником она была великолепным, да и в постеле двигалась как кошка. С тех пор я даже прикасаться к другим женщинам не могу. По сравнению с Энджелой все прочие бабы так же эротичны, как куски глины. Не было между нами ничего такого, ради чего я не согласился бы умереть, даже за пять минут это счастья. – Я проглотил табак и снова откусил кусок сигары.
- Странная штука – любовь, - проговорил Тодд.
- Это ты точно подметил. – Нас окутал густой дым.
|