Перевод Нияза Абдуллина

Джон Твелв Хоукс

Черная река

(вторая книга трилогии "Четвертое измерение")

Моим детям

От автора

Вымышленный мир "Черной реки" выписан на основе мира реального.

Вместе с героями читатель спуститься под улицы Рима и прикоснется к гигантским солнечным часам, отправится в Эфиопию и посетит древнюю святыню, прогуляется по вестибюлю нью-йоркского вокзала Грэнд-сентрал и узнает тайну его потолка.

В романе описан Большой Механизм, некоторые аспекты которого реальны, а некоторые уже разрабатываются. В ближайшем будущем за каждым нашим шагом, за каждой покупкой и электронным письмом, за каждым прочтенным текстом будут следить правительственная и частная системы полной информации, управляемые центральным компьютером.

Вторжение в личную жизнь идет рука об руку с культурой страха, которая разрастается и становится день ото дня все сильней. Представление о том, к чему это приведет, я и выразил в своем видении Четвертого измерения - там тьма станет безграничной, а противостоять ей смогут лишь вечные сострадание, отвага и, конечно, любовь.

Джон Твелв Хоукс.

Действующие лица

В "Последнем Страннике" Джон Твелв Хоукс представил участников древнего конфликта, который продолжается по сей день, но невидим простым людям: Братство, Странников и Арлекинов.

Братство возглавляет Кеннард Нэш. Эта тайная организация пресекает попытки изменить структуру социума. Ее безопасность обеспечивает Натан Бун - он защищает Братство от врагов, именующих его "Табулой" за отношение к человеку и человеческому сознанию как к tabula rasa, чистой вощеной дощечке, на которой можно оставить послания нетерпимости и страха. В восемнадцатом веке британский философ Иеремия Бентам* разработал идею паноптикума, тюрьмы, где надзиратель следит за узниками, оставаясь невидимым. И Нэш, и Бун верят, что в современном промышленном мире реально установить Виртуальный паноптикум - при помощи камер видеонаблюдения.

* Бентам, Иеремия (1748-1832) английский юрист, родоначальник философского течения утилитаризма. В 1797 г. предложил модель тюрьмы, "паноптикум", где все заключенные находятся под круглосуточным наблюдением тюремщика, затаившегося наверху здания; при этом арестованные надсмотрщика не видят; это тюрьма, в которой идет постоянное и тотальное наблюдение.

Веками Братство охотится на Странников, мужчин и женщин, обладающих способностью отделять от тела духовную энергию, посылая ее в иные миры - измерения, которые существуют параллельно (их шесть и они описаны прорицателями от всех религий). Возвращаясь в свой мир, Странники приносят озарения и откровения, которые меняют сложившийся порядок; для Братства это подрыв общественных устоев. Одним из последних Странников оставался Мэтью Корриган, но он исчез, когда на его дом напали наемники Табулы. Сыновья Мэтью - Майкл и Габриель - жили вне Системы, пока не раскрыли в себе способности Странников.

Если бы не защита группы преданных воинов, Арлекинов, Странников давно бы истребили. Мэтью Корригана оборонял Арлекин из Германии Торн, но его выследил и убил в Праге Натан Бун. Тогда в Америку на поиски братьев Корриганов отправляется дочь Торна Майя. Ее опекает француз-Арлекин Линден; девушка часто думает об исчезнувшей легендарной женщине-Арлекине матушке Блэссинг. В Лос-Анджелесе Майя находит союзников: тренера по рукопашному бою Холлиса Уилсона и девушку по имени Вики Фрейзер.

По ходу романа Майкл Корриган переходит на сторону Братства, а его младший брат Габриель продолжает скрываться вместе с Майей, Холлисом и Вики.

Тем временем в Новой Гармонии, аризонском поселении, которое основал Мэтью Корриган, сгущаются тучи, и начинается снег…

Вступление

Небо темнело, начался снегопад. Жители Новой Гармонии возвращались по домам. Взрослые, согревая руки дыханием, только и говорили, что о надвигающейся буре. Дети кружились, пытаясь поймать снежинки на язык.

Элис Чен - маленькая, но не по годам серьезная девочка, в джинсах, крепких ботинках и синей нейлоновой парке, - шла вниз по каньону вслед за подругами, Хелен и Мелиссой. Элис в этом году исполнилось одиннадцать лет, ее приятельницы собирались вскорости отпраздновать тринадцатый день рождения. Недавно старшие девочки обсуждали, что значит быть взрослой, а заодно - кто из мальчишек в Новой Гармонии не взрослый и потому глупый.

Очень хотелось попробовать снежинки на вкус. Однако Элис решила: кружиться на месте, высунув язык - слишком по-детски. Девочка только глубже натянула вязаную шапочку. Трудно, ой трудно быть взрослой. Но, слава богу, Хелен вдруг коснулась Мелиссы и, крикнув: "Осалила!", побежала вперед.

Подруги радостно мчались вниз по каньону, догоняя друг друга. В холодном воздухе пахло влажной землей и сосновой хвоей. От теплиц едва заметно тянуло дымом.

Девочки выбежали на поляну. Снежные хлопья вдруг завертелись, будто семейка призраков, что собралась поиграть меж деревьев.

Вдалеке послышался шум какого-то механизма. Звук нарастал, становился все громче. Подруги замерли, а через секунду над их головами пролетел вертолет Службы охраны лесов Аризоны и устремился вверх по каньону. Такие здесь не редкость, но летают только летом. Странно было видеть вертолет сейчас, в феврале.

- Должно быть, кого-то ищут, - предположила Мелисса. - Какого-нибудь туриста, который отправился искать руины индейского города и заблудился.

- И темнеет уже, - добавила Элис. Жутко, наверное, одному, изнемогая от усталости и страха, брести сквозь снега.

Тут Хелен хлопнула ее по плечу.

- Осалила! - крикнула она.

Втроем подруги побежали дальше.

***

К днищу вертолета был прикреплен прибор ночного видения с тепловизором. ПНВ улавливал слабый свет и делал видимым инфракрасное излучение, а тепловизор - тепло, исходящее от всех возможных объектов. Компьютер объединял данные и выдавал на экран целостную картинку.

За восемнадцать миль от Новой Гармонии в продуктовом фургоне, переделанном в наблюдательный пункт на колесах, сидел Натан Бун. Прихлебывая кофе - без сахара и сливок - он смотрел на монитор, на черно-белое изображение поселка.

Глава службы безопасности Братства одевался аккуратно, седые волосы стриг коротко. Было в нем нечто жестокое, почти осуждающее. Едва завидев Буна, гражданские опускали глаза, а пограничники и полицейские вытягивались по струнке, отвечая на приказы: "Да, сэр!"

Бун служил в армии, ему доводилось пользоваться прибором ночного видения. Однако сдвоенная камера - это новое слово в технике. Спрячься человек среди деревьев или останься он дома, прибор его обнаружит. Что еще важно - компьютер распознает источники тепла: отличит человеческое тело от раскаленного противня. Это ли не доказательство, думал Бун, что сам прогресс на стороне Братства!

Кроме Буна, в фургоне находился женевский эксперт по электронному наблюдению, Джордж Коссетт - бледный юноша, страдающий аллергией почти на все пищевые продукты. Слежка велась уже восемь дней. За это время Коссетт умудрился со служебного компьютера выйти в Интернет и выставить на аукцион фигурки супергероев из личной коллекции.

- Подсчитай объекты, - велел Бун, глядя на монитор.

Сосредоточившись на картинке, Коссетт принялся отбивать на клавиатуре команды.

- Все или только людей?

- Только людей. Благодарю.

Коссетт пробежался пальцами по клавишам. Щелк-щелк. Через несколько секунд программа выдала: в Новой Гармонии - шестьдесят восемь жителей.

- Насколько точны данные? - спросил Бун.

- Девяносто восемь - девяносто девять процентов. Один-два человека могли оказаться вне зоны сканирования.

Сняв очки в стальной оправе, Бун протер их фланелевым платочком, надел и снова взглянул на экран. Годами учителя Странников - Следопыты - проповедовали, что внутри каждого есть Свет. Однако сейчас Бун ориентировался на свет не духовный, а физический - его внутри себя не спрячешь.

***

В волосы набились снежинки, но стоило Элис войти в кухню, как они растаяли - девочка даже не успела снять куртку.

Дома в каньоне одинаковы: плоская крыша, маленькие оконца и почти никаких украшений снаружи; стены из соломенных блоков покрыты водостойкой штукатуркой. На первом этаже в доме Элис - кухня, гостиная и лестница, ведущая на антресоль, где стоит кровать. За дверью - спальня Элис, ванная и домашний офис. Окна в толстых стенах сидят глубоко; в ниши вокруг рамы удобно складывать дозревающие плоды авокадо и найденные в пустыне кости.

На электрической плитке закипал чайник, и от пара окно запотело. В такие холодные ночи Элис казалось, будто она живет в герметичной капсуле, на дне лагуны где-нибудь в тропиках: протри стекло и увидишь, как мимо в коралловой роще проплывает рыба-лоцман.

После матери на кухне как всегда остался бардак. Немытые тарелки и ложки, стебельки базилика… И мусорное ведро - открытое, мышей дожидается. Элис собрала остатки еды, смахнула со стола крошки. Ее длинные черные волосы покачивались в такт движениям.

Вымыв приборы, Элис разложила их на чистом полотенце - аккуратно, будто хирургические инструменты. Когда девочка подметала пол, с антресоли, неся стопку медицинских журналов, спустилась мать.

Доктор Джоан Чен - миниатюрная женщина с короткими черными волосами, врач по профессии, - перебралась с дочерью в Новую Гармонию после гибели мужа в автокатастрофе. Днем она носила джинсы с фланелевой рубашкой, но к ужину, закончив работу, переодевалась в длинную юбку с шелковой блузкой.

- Ой, спасибо. Да я бы сама прибрала… - Джоан опустилась в резное кресло у камина.

- Кто придет на ужин? - спросила Элис. (В Новой Гармонии было принято приглашать на ужин соседей).

- Мартин и Антонио. Есть вопрос к бюджетному комитету, нужно его обсудить.

- Ты ходила за хлебом в пекарню?

- Ну да, конечно, - ответила Джоан. Затем неопределенно помахала в воздухе рукой, пытаясь вспомнить. - То есть, кажется, ходила. Думаю, так.

На кухне нашёлся хлеб трехдневной давности. Включив духовку, Элис разломила его надвое, натерла свежим чесноком, затем спрыснула оливковым маслом. А пока хлеб жарился на противне, Элис накрыла на стол и достала блюдо для макарон.

Уф, с работой покончено. Только бы мама не нагрузила чем-нибудь еще…

Девочка хотела неслышно проскользнуть к себе, но когда она проходила мимо кресла, Джоан тронула ее за руку.

- Спасибо, дорогая. Хорошо, что у меня такая умница-дочка.

***

Разведчики заняли позиции по периметру Новой Гармонии. Остальные наемники покинули мотель в Сан-Лукасе. Бун отправил е-мейл Кеннарду Нэшу: "Приступаем к выполнению задания", затем передал по радио водителю внедорожника, в котором ехала первая команда: "Следуйте к точке "Дельта". Всем принять ППС".

У каждого наемника в аптечке имелось по две таблетки подавителя предтравматического стресса. Солдаты окрестили его "под пресс", и принять препарат у них называлось "пустить эмоции под пресс". Таблетки гасили чувство вины и сожаления.

Исследования, посвященные ППС, проводились в Гарварде. Невропатологи обнаружили, что многих психологических травм удается избежать, если пострадавшие от несчастного случая принимают пропранолол. Это открывало широкие горизонты, и находкой не преминули воспользоваться в научно-исследовательском центре "Вечнозеленые". Его сотрудники получили в Министерстве обороны Соединенных Штатов грант на изучение действия, которое лекарство оказывает на солдат, когда те принимают его перед боем. Оказалось, у бойцов не остается болезненных воспоминаний, потому что лекарство подавляет гормональную реакцию на шок, отвращение и страх.

Натан Бун ППС и других подобных препаратов не принимал. Человека, который твердо верит в свое дело, не мучают угрызения совести.

***

Элис сидела у себя в спальне, пока не пришли все члены бюджетного комитета. Первым тихо постучался Мартин Гринвальд - пожилой коренастый мужчина в очках с толстыми стеклами. Когда-то он занимался бизнесом, жил в Хьюстоне. Однажды его машина сломалась на шоссе, и ему помог человек по имени Мэтью Корриган, Странник - духовный учитель, способный оставлять физическое тело и перемещаться в других измерениях. Несколько недель Странник прожил в семье Гринвальдов, беседовали с ними, с их друзьями. Потом настал день, когда Мэтью собрал всех на последнюю встречу, а затем ушел.

Новая Гармония отражала идеи Странников. Здесь пытались открыть новый жизненный путь, отдельный от Большого Механизма.

О Странниках Элис услышала от других ребят. Что к чему, толком не знала. Помнила, что миров всего шесть - зовутся они сферами. Этот мир, в котором пекут свежий хлеб и нужно мыть посуду, Странники называют Четвертым измерением. Есть еще сфера, в которой кругом один лес, и там обитают безобидные непуганые звери. Вот здорово! Но есть мир, где одни голодные духи, и такой, где постоянно воюют.

У Мэтью был сын лет двадцати, Габриель - тоже Странник. В октябре он приезжал в Новую Гармонию с девушкой-Арлекином по имени Майя. Они провели в поселке ночь.

На дворе февраль. Взрослые никак не забудут Габриеля, а дети все спорят об Арлекине.

Рикки Катлер говорит, Майя, наверное, убила десятки людей и владеет супер-пупер приемом "Коготь тигра", когда бьешь противника в грудь, и тот умирает. Чушь какая-то. Рикки, должно быть, прочел о "Когте" в Интернете. На Майю посмотреть, так она обычная девушка с густыми черными волосами и бледно-голубыми глазами. Правда, носит на плече меч в футляре.

Вслед за Мартином прибыл Антонио. Постучался и вошел, не дожидаясь приглашения. Атлетически сложенный, он прямо-таки излучал уверенность в себе. Антонио когда-то работал подрядчиком в Хьюстоне и, прибыв в каньон с первой группой поселенцев, построил на столовой горе три ветряка, которые теперь дают поселку электричество. Его все любят; особенно мальчишки и парни постарше - подражают ему, даже пояс с инструментами носят низко опущенным, как Антонио.

Улыбнувшись хозяйкиной дочери, Мартин и Антонио спросили, как занятия по виолончели. Потом все уселись за большим дубовым столом. Элис подала макароны, и взрослые принялись за едой обсуждать вопрос, с которым хотели обратиться к бюджетному комитету. Новая Гармония скопила достаточно денег, чтобы купить современную батарейную установку. Энергии уже хватало, чтобы у каждой семьи в доме работали плита, холодильник и обогреватель. Увеличив запас энергии, можно будет использовать и другие приборы. Однако встал вопрос: какие именно.

- Думаю, лучше установить в общественном центре стиральные машины, - предложил Мартин. - А кофеварки и микроволновые печи - это лишнее.

- Не согласна, - возразила Джоан. - Микроволновки потребляют меньше энергии.

- И каппучино по утрам, - кивнул Антонио, - это вовсе не лишнее.

***

Убрав со стола, Элис взглянула на настенные часы над раковиной. В Аризоне сейчас - среда, поздняя ночь. В Австралии - четверг, и недавно миновал полдень. Осталось десять минут, чтобы приготовить необходимое для занятий музыкой. Когда Элис, надев длинное зимнее пальто и взяв футляр с виолончелью, вышла из дому, никто из взрослых не обратил внимания.

На улице по-прежнему шел снег. Элис направилась к воротам; под ногами хрустело. Дом вместе с огородом окружала шестифутовая глинобитная стена, летом защищающая участок от оленей. В прошлом году Антонио сделал для нее резные ворота с мотивами райского сада: Адам, Ева, цветущее древо и змий.

Открыв ворота, Элис прошла под аркой. Дорогу замело, но не беда; в руке у девочки в такт шагам покачивался керосиновый фонарь. Снежинки плясали в его свете. Снегом укутало деревья в горах, а поленница под белым покровом стала похожа на спящего медведя.

Общественный центр состоял из четырех больших домов, окружающих внутренний двор. В одном из строений расположилась школа для старших классов - восемь комнат, в которых обучение велось через Интернет в режиме реального времени. В кладовой был установлен маршрутизатор, соединенный кабелем со спутниковой тарелкой на столовой горе. В Новой Гармонии не было телефонной линии, а сотовая связь в каньоне не действовала. Оставались сообщение через Интернет и спутниковый телефон в общественном центре.

Включив компьютер, Элис достала из футляра виолончель, села в кресло прямо перед объективом вебкамеры и установила соединение с Интернетом. Через несколько секунд учитель музыки вышла на связь. Глядя на Элис с экрана большого монитора, мисс Харвик - пожилая женщина, некогда игравшая в сиднейской опере, - спросила:

- Ну как, Элис, занималась?

- Да, мэм.

- Тогда начнем, пожалуй, с "Зеленых рукавов"*.

Популярная старинная песня, известная с XVI в.

Проведя смычком по струнам, Элис ощутила вибрацию. Сразу, от первой же ноты. Тело будто ответило звучанию инструмента, само наполнилось музыкой. Элис словно бы выросла, увеличилась. Так всегда во время игры, и ощущение потом долго не проходит.

- Замечательно, - похвалила мисс Харвик. - А теперь еще раз со второй цифры. В третьем такте старайся играть чище…

Экран вдруг померк. Элис подумала, что это неполадки с генератором, но освещение в комнате не погасло. Да и вентилятор в системном блоке гудел, как ни в чем не бывало.

Пока Элис проверяла кабели, дверь, скрипнув, отворилась. Вошел Брайан Бэйтс - пятнадцатилетний паренек с темно-карими глазами и светлыми волосами до плеч. Хелен и Мелисса считали, что Брайан - милашка. Элис подобные разговоры не нравились; они-то с Брайаном дружат, вместе занимаются музыкой - только Брайан играет на трубе, и с ним работают преподаватели в Лондоне и Новом Орлеане.

- О, Виолиссима, привет! Думал, у тебя сегодня занятий не будет.

- Их и не будет. В смысле должны быть, но компьютер только что вырубился.

- В настройках ничего не меняла?

- Нет, конечно. Вышла в сеть и связалась с мисс Харвик. Все шло нормально, а потом вдруг связь пропала.

- Не боись, поправлю. У меня через сорок минут занятия с новым учителем в Лондоне. Он играет в "Джаз трайб".

Опустив на пол футляр с трубой, Брайан снял парку.

- Ладно, как успехи-то, Виолиссима? В четверг слышал, как ты играешь. Мне понравилось.

- Надо бы и тебе кличку придумать, - сказала Элис. - Как насчет Брайаниссима?

Брайан улыбнулся, садясь за компьютер.

- На "иссима" оканчиваются слова в превосходной степени женского рода. Придумай что-нибудь другое.

Элис засобиралась. Надев пальто, она, впрочем, решила оставить виолончель в общественном центре. Из учебного класса одна дверь вела в кладовую. Элис отнесла туда инструмент. Обойдя гончарный круг, прислонила футляр к стене в углу, рядом с мешками с глиной.

Вдруг послышался незнакомый мужской голос.

Элис подошла к приоткрытой двери и, задержав дыхание, выглянула в щель. На Брайана наставил винтовку крупный бородатый мужчина, одетый в камуфляжный костюм - такие носят охотники, которых Элис видела по дороге в Сан-Лукас. Лицо мужчины покрывала темно-зеленая маскировочная краска; на лоб были сдвинуты специальные очки с длинным окуляром посередине, похожим на рог чудовища.

- Как зовут? - спросил мужчина у Брайана ровным, бесцветным голосом.

Молча, Брайан поднялся, оттолкнув кресло.

- Я задал вопрос, приятель.

- Брайан Бэйтс.

- Здесь есть еще кто-нибудь?

- Нет, больше никого.

- Тогда что тут делаешь?

- Хочу выйти в сеть.

Бородатый тихо рассмеялся.

- Не трать время. Мы только что перерезали кабель.

- Кто это "мы"?

- Не важно, приятель. Знай только: если хочешь вырасти, найти себе телку, купить машину… короче, прожить нормальную жизнь - лучше отвечай, где Странник?

- Какой еще странник? С первого снега туристы в эти места вообще не ездят.

Мужчина повел винтовкой.

- Не умничай. Ты знаешь, о ком я. К вам приезжали Странник и Арлекин по имени Майя. Куда они двинулись потом?

Брайан слегка сместился в сторону.

- Я жду ответа, приятель.

- Иди к черту… - Брайан рванул к двери. Прозвучал выстрел - так громко, что Элис отшатнулась. Минуту она пряталась в тени, потом осмелилась выйти к свету. Мужчина с винтовкой исчез, а Брайан лежал на боку, будто уснул - свернувшись калачиком в луже собственной крови.

Тело по-прежнему помнило ощущение, которое осталось после игры. Но я-Элис - та девочка, что недавно смеялась, играла на виолончели, - вдруг резко уменьшилась. Она будто взирала на мир, сидя внутри полой статуи.

Голоса. Элис вновь отступила в тень, увидев, что вернулся убийца Брайана. С собой он привел еще шестерых: все в камуфляже, на головах - наушники с микрофонами. Винтовки у мужчин были разные, но каждая с лазерным прицелом. Главный - пожилой человек с короткими волосами и в очках в стальной оправе - говорил с кем-то в микрофон мягким голосом. Затем, кивнув, отключил передатчик.

- Отлично, Саммерфилд и Глисон с тепловизорами - на позиции. Задержат любого, кто попытается бежать. Однако лучше бы этого не случилось.

Подчиненные кивнули. Один из них проверил лазерный прицел - включил прибор, и на белой стене заплясала маленькая красная точка.

- Выданное вам оружие зарегистрировано на имена жителей поселка. Если придется стрелять из незарегистрированного оружия, то запомните место, где вы стреляли, цель и количество выстрелов. - Главный подождал, пока все кивнут. - Задача ясна? Приступайте.

Шестеро мужчин вышли из класса, надевая на ходу очки. Командир остался. Он мерил комнату шагами, время от времени произнося в микрофон отрывистые фразы: "Да. Понятно. Следующая цель". Тела Брайана будто не видел, но когда тоненькая струйка крови почти коснулась его ног, аккуратно через нее переступил.

Элис села в углу, подобрав колени к груди и закрыв глаза. Нужно было что-то делать - найти мать, предупредить остальных, - но руки-ноги не слушались. В голове, подобно размытым образам на телеэкране, одна за другой безостановочно мелькали мысли. Кто-то кричал, громко разговаривал… И тут девочка услышала знакомый голос:

- Где мои дети? Я хочу их видеть…

Бесшумно подойдя к двери, Элис увидела, что привели Джанет Уилкинс. Семья Уилкинсов приехала из Англии. Они присоединились к Новой Гармонии несколько месяцев назад. Миссис Уилкинс - пухлая, суетливая женщина, - боялась всего на свете: гремучих змей, обвалов, грозы…

Крепко взяв миссис Уилкинс за локоть, пожилой мужчина провел ее через комнату. Усадил в компьютерное кресло.

- Вот так, Джанет, устраивайтесь. Может, воды?

- Нет, не нужно. - Заметив труп, миссис Уилкинс отвернулась. - Я… я хочу к детям.

- Не беспокойтесь, Джанет, они в безопасности. Я отведу вас к ним, но прежде вы окажете одну услугу. - Седой достал из кармана лист бумаги и протянул миссис Уилкинс. - Прочтите.

В классе установили видеокамеру на треноге. Убедившись, что женщина в фокусе, лидер группы сказал:

- Отлично, приступайте.

Миссис Уилкинс начала читать:

- "Несколько недель назад, - руки ее дрожали, - жители Новой Гармонии получили послание от Всевышнего. Мы не сомневаемся, что знак истинен. Знаем, что он - от Бога…"

Замолчав, она покачала головой. Нет. Не могу. Главный достал из наплечной кобуры пистолет.

- "…Но среди нас - неверующие, - продолжила миссис Уилкинс, - те, кто последовал учению Зла. Теперь мы должны совершить акт очищения, дабы все мы могли войти в Царствие Небесное…"

Опустив пистолет, седой выключил камеру.

- Спасибо, Джанет. Однако это лишь первая часть. Вы ведь знаете, зачем мы здесь и кого ищем? Расскажите о Страннике.

Миссис Уилкинс заплакала. Ее лицо исказилось унынием и страхом.

- Я ничего не знаю, клянусь…

- Каждый что-то да знает.

- Того юноши больше здесь нет. Он ушел. Но мой муж говорит, что несколько недель назад Мартин Гринвальд получил от Странника письмо.

- И где это письмо?

- Должно быть, Мартин хранит его у себя дома. У него есть маленький кабинет.

Лидер группы заговорил в головной микрофон:

- Обыщите кабинет в доме Гринвальда - там должно быть письмо. Это дело первостепенной важности. - Выключив передатчик, он приблизился к миссис Уилкинс. - Вам есть, что еще рассказать?

- Мне нет дела до Странников и Арлекинов. Я только хочу к своим детям.

- Разумеется, я все понимаю. - И вновь главный заговорил мягким успокаивающим голосом: - Ваша просьба легко выполнима.

Подняв пистолет, он застрелил миссис Уилкинс - ее грузное тело рухнуло на пол, опрокинув кресло. Взглянув на мертвую женщину, будто на кучу мусора, лидер группы убрал пистолет в кобуру и вышел из класса.

Время будто застыло. Казалось, прошла вечность, прежде чем Элис открыла дверь и пересекла комнату, пока дошла до двери в коридор. И тогда время понеслось вперед бешеными скачками, так быстро, что Элис запомнила очень немногое: бетонные стены, манящий проход коридора - а на другом конце стоит человек в очках в стальной оправе. Поднимает пистолет и что-то кричит.

Элис побежала в другую сторону, распахнула дверь и вырвалась в ночь. Было холодно, и снег по-прежнему шел. Но темнота скрыла Элис, как волшебная мантия. Когда девочка выбежала из можжевеловой рощи к дому, лицо и голые руки будто горели.

В окнах - свет. Добрый знак. Элис пробежала под аркой и, упершись руками в цветущее древо на створке, заперла за собой ворота.

Входная дверь только прикрыта. На кухне - посуда все еще на столе.

- Э-эй, - негромко позвала Элис. Никто не ответил. Тогда Элис как можно тише обошла кухню, затем - гостиную. Куда же теперь? Где спрятались взрослые?

Элис замерла. Вдруг удастся услышать хоть что-нибудь, что подскажет, как поступить дальше. В окно бились гонимые ветром снежинки, тихо гудел обогреватель. Девочка сделала шаг и вдруг - кап! Как будто на кухне прохудилась труба. Снова - кап! - уже громче. Элис обогнула диван и увидела лужу крови - капли падали с антресоли, разбиваясь о пол.

Тело вновь обрело подвижность. Элис стала подниматься по лестнице. Лестница - короткая, всего четырнадцать ступенек, но девочке казалось, будто она взбирается по ней уже целую вечность. Захотелось остановиться, передохнуть. Только ноги сами шли наверх.

"Ма-мамочка… мама, прошу тебя, ну пожалуйста… - повторяла про себя Элис. - Ну пожалуйста…".

Поднявшись на антресоль, она встала у тела матери.

Тут с грохотом распахнулась входная дверь. Элис сжалась в комочек в тени за кроватью. В дом вошел мужчина, громко доложился по рации:

- Да, сэр. Я вернулся в девятый сектор…

Послышался плеск. Человек в камуфляже поливал мебель прозрачной жидкостью из канистры. Запахло бензином.

- Детей нет, только объекты из моего сектора. Двое пытались бежать в лес, но Рэймонд поймал их - оба взрослые. Ответ положительный. Тела мы сложили в доме.

Бросив пустую канистру на пол, мужчина отошел к выходу, зажег спичку и на мгновение задержал ее перед глазами. На его лице Элис не увидела ни злобы, ни ненависти - лишь покорность и послушание. Он бросил спичку на пол, бензин мгновенно вспыхнул. Удовлетворенный, солдат вышел, закрыв за собой дверь.

Комнату наполнил черный дым. Элис, спотыкаясь, спустилась с антресоли. В северной стене было окошко, в шести футах над полом. Подвинув мамин стол к стене, Элис открыла щеколду и вывалилась наружу в снег.

Хотелось спрятаться, забиться в норку, словно какой-нибудь зверек. Кашляя и плача от дыма, Элис прошла в ворота. Пахло так, будто жгли мусор на свалке. Вдоль стены девочка добралась до полянки и стала взбираться по скалистому склону к гребню. С высоты она увидела, что горят уже все дома - пламя было похоже на реку света. Склон стал круче. Теперь приходилось цепляться за ветки и пучки травы.

У самой вершины гребня Элис услышала резкий звук - это пуля ударила в покрытую снегом землю у самого лица. Кинувшись в бок и закрыв глаза руками, девочка покатилась обратно, вниз по склону, в кусты боярышника. Она уже хотела подняться на ноги, но тут вспомнила, что говорил главный: "Саммерфилд и Глисон с тепловизорами - на позиции". Тепловизоры, приборы, которые "видят" тепло. Тело Элис - теплое, а значит стрелок ее видит.

Она перевернулась на спину и голыми руками начала сгребать к себе снег. Присыпала ноги, затем легла и покрыла снегом живот и грудь. Наконец дошла очередь до левой руки. Правой рукой Элис присыпала шею, лицо, оставив слегка открытым рот. Кожу начало покалывать и жечь, но надо было терпеть. Холод проник под одежду, и последняя частица я-Элис замерцала, стала гаснуть и, наконец, умерла.

1

Сидя в комнате без окон в центре "Вечнозеленые", Майкл Корриган следил на мониторе за молодой француженкой. Камера в парижском гипермаркете "Прентан" передавала все в черно-белых тонах, но даже так Майкл видел: на девушке - короткая юбка, кожаный жакет и туфли на шпильках с ремешками, оплетающими лодыжки; сама парижанка - высокая брюнетка, симпатичная, даже очень.

Комната наблюдения походила на частный клуб для закрытого просмотра видеофильмов: огромный плоский экран, встроенная в стены акустическая система. Единственный зритель устроился в удобном кресле серо-орехового цвета, к которому на стальном кронштейне крепились монитор и клавиатура. С клавиатуры Майкл вводил команды, а через головной микрофон общался с новым компьютерным центром в Берлине.

Впервые сев в это кресло, Майкл понятия не имел, как действует программа наблюдения, не знал запасных путей доступа к системе, но, освоив азы, стал справляться с нехитрой работой без подсказок.

Брюнеточка тем временем завернула в отдел косметики (Майкл обследовал гипермаркет вдоль и поперек). Итак, куда она дальше? К эскалатору? Похоже. А потом? В магазин нижнего белья? В самих примерочных камер нет. Но! Одна скрытая камера установлена в отделе. Хоть бы девушка присмотрела какую-нибудь сорочку, надела ее и вышла из кабинки полюбоваться на себя в зеркало в полный рост…

***

Положение и влияние Майкла в Братстве росло. Иначе б его попросту не допустили в комнату наблюдения. Ведь он - как и его отец, и младший брат Габриель - Странник. Пророками, освободителями, мистиками, сумасшедшими - вот кем испокон веков считали Странников. У них была сила освобождать свое сознание - Свет - и посылать его в иные сферы. Возвращаясь, Странники делились озарениями с людьми, и этим меняли мир.

Странники - извечные враги властей. Однако в новую эпоху появилось Братство. Его члены выслеживали и уничтожали Странников, прежде чем те успевали бросить вызов установленному порядку. Вдохновленное идеями Иеремии Бентама, Братство хотело создать Виртуальный паноптикум - невидимую тюрьму, которая заключит в себе всех и каждого в промышленном мире. Братство верило: узнав, что они находятся под постоянным контролем, люди тут же начнут неукоснительно следовать правилам.

Истинным символом времени стала камера наблюдения. Компьютеризированная система составляла Большой Механизм, который собирал изображения и прочие данные, помогая контролировать людей по всему миру. Утвердить собственный порядок власти предержащие пытались тысячелетиями, но только сейчас мечта о тотальном контроле над социумом стала реальной.

Майкл и Габриель были еще совсем детьми, когда Братство вошло в их жизни. Тогда к ним на ферму в Северной Дакоте прибыли наемные солдаты. Они искали Мэтью, подожгли дом. Братья и мать спаслись, но старший Корриган пропал. Мать вырастила сыновей, и они перебрались в Лос-Анджелес. Первым Натан Бун поймал Майкла, затем - Габриеля. Обоих доставили в научно-исследовательский центр фонда "Вечнозеленые".

Ученые Братства построили сверхмощный квантовый компьютер, и субатомные частицы сделали возможной связь с иными мирами. Теперь, в какой бы мир ни отправился Странник, за ним можно было следить - как он проходит все четыре барьера. Но когда молодая Арлекин Майя пришла спасать Габриеля, она разрушила компьютер.

Всякий раз добиваясь повышения, Майкл признавал для себя, что именно во время атаки Майи на компьютерный центр и наступил переломный момент. Тогда он доказал свою преданность - не брату, но Братству. Теперь брешь заделана, защитный периметр восстановлен, и Майкл вернулся в центр. Он - по-прежнему пленник, но в конце концов каждому в этом мире суждено стать пленником. И разница лишь в том, насколько кто осведомлен о своем положении. Скоро установится новая власть, и Майкл будет на стороне победителей.

***

Майкл лишь несколько раз побывал в кресле наблюдателя, а власть и мощь Большого Механизма уже опьянили его. Он ощущал себя богом, взирающим с небес на людей.

Тем временем девушка в кожаном жакете остановилась у прилавка в отделе косметики. Она беседовала с продавцом. Майкл, надев наушники, связался с компьютерным центром в Берлине.

- Это Майкл. Соедините меня с Ларсом.

- Одну минуту, - ответил женский голос с немецким акцентом. Через несколько секунд Ларс был на проводе - как всегда готовый помочь без лишних вопросов.

- Я в "Прентан", это в Париже, - начал Майкл. - Объект в отделе косметики. Как получить личную информацию?

- Позвольте взглянуть, - ответил Ларс.

В нижнем правом углу экрана загорелся красный огонек - это Ларс получил доступ к изображению. Сам Майкл точно так же мог в любой момент подключиться к системе наблюдения любого охранника. Увиденное обычно не радовало: те, кому полагается быть в первой линии обороны от террористов и прочих преступников, большую часть времени глазеют на женщин по всему гипермаркету вплоть до стоянки. А если включить звук, можно услышать, как охранники переговариваются, смеются, особенно когда какая-нибудь ничего не подозревающая дамочка в обтягивающей юбке садится в спортивную машину.

- Можно оцифровать изображение лица и "пробить" в паспортном столе, - предложил Ларс. - Но будет гораздо легче, если получить номер кредитки. У себя на мониторе поищите опцию специализированной телекоммуникации. Вбейте в строку ввода как можно больше данных: местонахождение телефона объекта, дату, время - на текущий момент, естественно. Система "Хищник" вычислит номер кредитки, как только будет произведена оплата.

На экране продавец вставил кредитку в щель сканера, и на экране вспыхнули цифры.

- Извольте получить, - сказал Ларс тоном фокусника, научившего подмастерье новому трюку. - Теперь двойной щелчок мышкой…

- Сам знаю. - Майкл навел курсор на перекрестную ссылку, "кликнул", и почти мгновенно на экране появилась дополнительная информация: девушку звали Кларисс Мари дю Портель; двадцать три года, проблем с кредитами - никаких. Высветился номер телефона, адрес. Программа перевела с французского список покупок, оплаченных кредиткой, за последние три месяца.

- А теперь взгляните сюда, - сказал Ларс. В окошке в правом верхнем углу появилась зернистая картинка - изображение с камеры наблюдения на улице. - Видите здание? Там она и живет. На третьем этаже.

- Спасибо, Ларс. Дальше я сам.

- Прокрутите список оплаченных кредиткой услуг и увидите, что девушка недавно посещала женскую клинику. Можно проверить, не приобретала ли она противозачаточные средства или не делала ли аборт.

- Нет, не надо, - ответил Майкл.

Красный огонек погас. Майкл остался наедине с Кларисс. Девушка покинула отдел косметики и, с покупкой в руках, подошла к эскалатору. Майкл переключился на другую камеру. Из челки Кларисс выбился локон, и девушка убрала его движением руки, поглядывая в сторону следующего отдела. Может, подыскивает платье, чтобы надеть по особому случаю? Если Ларс еще чуточку пособит, удастся вскрыть ее электронный почтовый ящик.

Щелкнул электронный замок, открылась дверь. Вошел Кеннард Нэш - генерал в отставке, советник по делам госбезопасности, ныне - глава исполнительного комитета Братства. Коренастой фигурой и грубоватыми манерами он напоминал футбольного тренера.

Майкл быстренько переключился на другое изображение, но генерал успел заметить девушку на экране. Он улыбнулся, будто дядюшка, застукавший племянника за разглядыванием журнала "для взрослых".

- Та-ак, и где она?

- В Париже.

- Хорошенькая?

- Весьма.

Нэш подошел к Майклу и заговорил уже серьезным тоном:

- Есть новости, которые тебя заинтересуют. Мистер Бун со своей командой только что завершил полевую операцию в Аризоне, конкретно в поселке Новая Гармония. Кажется, твой брат и Арлекин заезжали туда несколько месяцев назад.

- Где они теперь?

- Точно не знаем, но мы близко. В ноутбуке одного из поселенцев сохранились письма от Габриеля. Похоже, он в Нью-Йорке, всего в нескольких милях отсюда. Компьютер еще не функционирует в полную силу: наблюдение повсеместно вести не получается, но на одной точке сосредоточиться можно.

Майкл приспособил дар Странника, чтобы выжить. Он мог расслабиться определенным образом - начать наблюдать, не думая, - и ему открывалось то, что люди обычно прячут: мысли, чувства. Время замедлялось, и Майкл видел на лицах выражения, которые обычным образом заметить невозможно - так быстро они промелькивают на лицах. Теперь Майкл с легкостью определял, если ему лгут.

- Когда вы найдете моего брата? - спросил он.

- Пока ничего сказать не могу. Но мы сильно продвинулись. Раньше его и Арлекина искали в Канаде и Мехико. Кто бы подумал, что они вернутся в Нью-Йорк! - Нэш хохотнул. - Эта девка-Арлекин совсем чокнулась.

Время замедлило ход, и в улыбке генерала проступила неуверенность. Нэш стрельнул глазами влево, губы изогнулись в усмешке. Может, генерал и не лжет, но явно что-то скрывает и потому чувствует за собой преимущество.

- Работу в Аризоне поручите кому-нибудь другому, - сказал Майкл. - А Бун пусть немедленно вылетает в Нью-Йорк.

И снова Нэш улыбнулся так, будто ему пошла карта при игре в покер.

- Боюсь, не получится. Мистер Бун останется в Аризоне еще на день. Нужно кое-что проверить. Его люди обнаружили в Новой Гармонии одно письмецо. - Генерал сделал паузу, давая словам повиснуть в воздухе.

- Это важно? - спросил Майкл, глядя Нэшу в глаза.

- О, поверь, очень важно. Письмо - от твоего отца. Он уже довольно долго бегает от нас и, выходит, до сих пор жив.

- Что?! - Майкл выскочил из кресла и чуть ли не бегом пересек комнату. - Вы уверены?

Неужто правда? Или Нэш проверяет его на преданность? Всмотревшись в лицо, в глаза генерала, Майкл увидел превосходство и гордость, демонстрацию власти.

- Где же он? Где?!

- Трудно сказать. Конверта Бун не нашел, обратный адрес нам неизвестен.

- Что было в самом письме?

- Твой отец предупреждал друзей о Братстве, просил верить в себя, не сдаваться. Ведь это он вдохновил их на создание Новой Гармонии. - Нэш наблюдал, как Майкл ходит кругами по комнате. - Но ты, похоже, не рад новостям.

- Когда ваши люди сожгли наш дом, мы с Гейбом не желали верить, что отец погиб. Убедили себя, будто он нас ищет. Но время шло, а он так и не появился. Тогда я и понял, что предоставлен сам себе.

- И тогда же ты решил, что отец мертв?

- Он ни разу не дал о себе знать - естественно было думать, что он погиб.

- Ну, кто знает, может, папочка еще вернется, и семья воссоединится?

Хотелось схватить Нэша за грудки, прижать к стенке, стереть с его лица улыбку… Но Майкл сдерживался - он все еще пленник. Терпение, терпение. Надо лишь утвердиться окончательно и тогда удастся направить Братство в нужную сторону.

- Все жители Новой Гармонии убиты? - спросил Майкл.

Его резкий тон раздражал Нэша.

- Бун с командой выполнили поставленную задачу, - ответил генерал.

- Слухи разошлись? Полиция в курсе?

- Так ли это важно?

- Вы хотите найти Габриеля? Тогда СМИ должны знать о случившемся. А если еще не знают, пускай Бун позаботится.

Нэш кивнул.

- Думаю, плану это не противоречит.

- Своего брата я знаю. Он посетил Новую Гармонию, и она ему небезразлична. Габриель будет действовать, повинуясь импульсу. Будьте готовы.

2

Габриель жил с друзьями в Нью-Йорке. Оскар Эрнандес - священник из церкви Вики - подыскал местечко, чердачный этаж в Чайнатауне. Хозяин продуктовой лавки в том же доме принимал ставки на спортивном тотализаторе, так что у него работало пять телефонных точек (все зарегистрированные на разные имена), факс, сканер и высокоскоростной Интернет. За небольшую мзду владелец дал воспользоваться техникой, чтобы Габриель с друзьями оформили себе новые документы. Чайнатаун - идеальное место для подобных сделок, потому что владельцы магазинов тут берут плату наличкой, а кредитки и карты для банкоматов отслеживаются Большим Механизмом.

На нижних этажах трудились нелегальные иммигранты: на втором шили одежду, на третьем клепали пиратские DVD. Весь день здание гудело, как муравейник, а к вечеру словно бы вымирало.

Габриель с друзьями жил на четвертом - в длинной прямоугольной комнате с окнами в торцах. Тут раньше располагалась подпольная фабрика по пошиву дизайнерских сумочек - рядом с ванной даже осталась привинченная к полу швейная машинка. Вики отыскала где-то полоски брезента и, повесив их на бельевую веревку, как ширмы, разделила чердак на мужскую и женскую половины.

Во время атаки на центр фонда "Вечнозеленые" Майю сильно ранили. Каждый пройденный этап выздоровления становился маленькой победой. Габриель до сих пор помнил ночь, когда Арлекин самостоятельно села в кресле, а наутро без помощи Вики приняла душ. Прошло два месяца, как они сюда въехали, и Майя смогла выйти на улицу. Сама прошлась по Моско-стрит до кондитерской; на подгибающихся ногах стояла у ларька, пока пожилая китаянка пекла ей оладьи.

В деньгах беглецы не нуждались - Линден, Арлекин из Парижа, прислал две посылки. Майя подсказала, как подделать документы: свидетельства о рождении, паспорта, водительские права, кредитные карты. Холлис и Вики тем временем нашли запасное убежище и арендовали почтовые ящики. Оставалось дождаться, когда будут готовы по два фальшивых паспорта на каждого в группе, чтобы убраться из Нью-Йорка и найти безопасное место где-нибудь в Канаде или Европе.

Холлис в шутку называл группу "Четверо беженцев", и Габриелю казалось, что все они сдружились. Иногда по вечерам после ужина беглецы усаживались играть в карты, чтобы решить, кто моет посуду. Бывало, даже Майя улыбалась. В такие минуты Габриелю ничего не стоило забыть, что он - Странник, а Майя - Арлекин, и что обычная жизнь ушла навсегда.

***

Но в одну ночь все изменилось.

Как-то беглецы, просидев часа два в джаз-клубе в Уэст-виллидже, возвращались домой. Мимо проезжал грузовик - водитель бросил на тротуар стопку газет. Прочитав заголовок, Габриель застыл как вкопанный.

ДЕТОУБИЙЦЫ!

В Аризоне 67 детей пали жертвами религиозного культа самоубийц

Статья на первой полосе была о Новой Гармонии, куда Габриель заезжал всего несколько месяцев назад в поисках Следопыта Софии Бриггс.

Купив три разные газеты, беглецы заспешили в свое убежище. Полиция Аризоны сообщала, что поселенцев на убийство толкнула религиозная мания. Репортеры взяли интервью у бывших соседей погибших семей: все сходились во мнении, что жители Новой Гармонии - сумасшедшие, ведь они оставили хорошую работу, прекрасные дома и поселились в пустыне.

Холлис пробежался глазами по статье в "Нью-Йорк таймс".

- Тут говорится, что оружие было зарегистрировано на жителей поселка.

- Это ничего не доказывает, - возразила Майя.

- Полиция нашла видеозапись, которую сделала женщина, англичанка, - продолжал Холлис. - Судя по всему, на пленке - ее речь, в которой она говорит об уничтожении зла.

- Несколько недель назад Мартин Гринвальд прислал мне электронное письмо, - сказал Майя. - И там не было ни слова о такого рода проблемах.

- Ты получила письмо от Мартина?! - удивился Габриель. Заметив, как Майя переменилась в лице, он понял, что Арлекин скрывает нечто важное.

- Да. - Стараясь не смотреть в глаза Габриелю, Майя удалилась на кухню.

- Майя, что он написал?

- Я не сказала о письме, потому что решила: так будет лучше…

Габриель подошел к ней.

- Скажи, что написал Мартин!

Майя стояла близко к двери, ведущей на лестницу. На миг Габриелю показалось, что Арлекин сейчас убежит, лишь бы не отвечать.

- Мартин получил письмо от твоего отца, - ответила наконец Майя. - Тот спрашивал, как дела в Новой Гармонии.

Чердачный этаж, магазин с фабриками, весь город словно исчезли, и Габриель будто вернулся в то время, когда был еще мальчиком - стоял на снегу и глядел, как сова кружит над дымящимися останками дома, вернулся в тот день, когда отец пропал, исчез навсегда.

Сморгнув, Странник избавился от наваждения и вернулся в настоящее. То, что Арлекин утаила новость от друзей, привело Холлиса в ярость, и причинило боль Вики. Майя же, по всей видимости, ничуть не сомневалась в правильности своего решения.

- Мой отец… жив? - спросил наконец Габриель.

- Да, - ответила Майя.

- Но что тогда случилось? Где он?

- Не знаю. Мартин не хотел рисковать и поэтому ничего не написал.

- Но почему ты не сказала…

Майя не дала ему договорить, взорвалась:

- Да потому что ты немедленно поехал бы назад в Новую Гармонию! Я думала вернуться в Аризону, но одна, когда ты был бы уже в безопасности.

- А я-то думал, мы все тут заодно! - вставил Холлис. - Думал, никаких секретов, ведь мы в одной лодке, а?

Как всегда Вики взяла на себя роль миротворца:

- Я уверена, Майя признает ошибку.

- Думаешь, она собирается извиняться? - спросил Холлис. - Но ведь мы - не Арлекины и, в ее понимании, этого не достойны. Для Майи мы - дети малые.

- Как вы не поймете?! - сказала Майя. - Всех жителей новой Гармонии убили. А вернись в поселок Габриель, он бы тоже погиб.

- Вообще-то, я сам за себя решаю, - ответил Габриель. - А теперь Мартин мертв, и об отце никак не узнать.

- Зато ты, Габриель, все еще жив. Так или иначе, но я тебя защитила. Я - Арлекин, и это моя обязанность. Моя единственная обязанность.

Майя выбежала на лестницу и захлопнула за собой дверь.

3

"Зомби, зомби…" - вертелось в голове у Натана Буна. Слово это совсем не вязалось с уютной обстановкой комнаты ожидания в частном аэропорту близ города Феникс. Комната была обставлена мебелью пастельных тонов. На стенах висели фотографии в деревянных рамках: танцующие индейцы племени хопи. Приветливая девушка Шерил только что подала кофе и шоколадное печенье для небольшой группы корпоративных пассажиров.

Бун включил ноутбук.

Снаружи небо затянуло облаками, бушевал ветер. Наемники уже погрузили ящики с оружием и нательной броней в заказанный реактивный самолет. Оставалось дождаться, пока техники закончат с заправкой.

Подсказать полиции и прессе, как именно интерпретировать трагедию в Новой Гармонии, оказалось делом техники: Братство взломало правительственную базу данных и зарегистрировало оружие на имена Мартина Гринвальда и еще некоторых поселенцев. Баллистическая экспертиза и видеозапись, на которой Джанет Уилкинс сообщает о божьих посланиях, не оставили никаких сомнений: Новая Гармония - религиозный культ самоубийц. И трагедия вышла настолько стандартной, что никто не захотел копать глубже. На этом история завершилась.

Один из наемников доложил, что видел на краю селения ребенка. Может, это была та самая девочка-азиатка из общественного центра? Если так, возникнут проблемы. Однако полиция не сообщала о выживших. Даже если ребенок уцелел при нападении, он должен был замерзнуть в пустыне или сгореть в одном из домов.

Активировав шифровальную систему, Бун вышел в Интернет и проверил почту. Одно письмо содержало отличные новости о поисках Габриеля Корригана в Нью-Йорке, и Бун ответил на него немедленно. Среди прочих было несколько писем от Майкла - тот интересовался, как идут поиски отца.

"Пожалуйста, - писал Майкл, - сообщите, как только в поисках наметится прогресс. Братство ответит немедленными действиями".

- Нахальный сучонок, - пробормотал Бун и огляделся проверить, не услышал ли кто. Главу службы безопасности Братства возмущало, что распоряжения ему отдает Странник. Майкл на их стороне, но это ничего не меняет. Он Странник, а значит по-прежнему враг.

Единственные доступные биометрические данные по старшему Корригану: фотография на водительских правах, сделанная двадцать шесть лет назад, и отпечаток пальца рядом с заверенной нотариусом подписью. Взламывать и обрабатывать правительственные базы данных - пустая трата времени. А поисковым программам придется проверять каждое электронное письмо и отслеживать каждый телефонный звонок, содержащий упоминание о Мэтью Корригане или Странниках.

Несколько месяцев назад в Берлине достроили новый компьютерный центр. Однако Буна к его ресурсам не допустили. Генерал Нэш держал все планы касательно центра в секрете, но ясно, что это - основной прорыв в делах. По слухам, там тестируют нечто под названием "программа "Тень"", которая станет первым шагом на пути к установлению Виртуального паноптикума. А стоило Буну заикнуться, что для работы ресурсов не хватает, как Берлин предложил временное решение: компьютерный центр в распоряжение не дадут, но задействуют "зомби".

"Зомби" назывался любой компьютер, зараженный "трояном". Вирус позволял контролировать инфицированные машины извне. Опытные хакеры направляли работу "зомби" по всему миру, рассылая спам и шантажируя владельцев незащищенных вебсайтов: откажешься платить, и тебе на сервер поступят тысячи одновременных запросов.

Сети зомби - или "бот-сети" - можно купить, украсть или продать на черном Интернет-рынке. За последний год техники Братства приобрели бот-сети у нескольких криминальных групп и создали на их основе новое программное обеспечение, которое позволяло "пленным" компьютерам выполнять куда более сложные задачи. Конечно, все компьютеры мира таким образом не охватишь, но для поиска одной конкретной цели способ очень даже годится.

Бун набил на клавиатуре команду для берлинского центра: "Если вспомогательная система готова, приступайте к поиску Мэтью Корригана".

- Прошу прощения, мистер Бун…

Вздрогнув, глава службы безопасности Братства оторвался от работы. В нескольких шагах от него стоял пилот заказанного самолета - гладковыбритый молодой человек в темно-синей униформе.

- Что такое? - спросил Бун.

- Ничего, сэр, мы закончили с заправкой и готовы к вылету.

- Я только что узнал нечто важное. Пункт назначения меняется, летим в аэропорт Уэстчестер-каунти. И свяжитесь с транспортным цехом - мне понадобятся машины, чтобы доставить в Нью-Йорк всю команду.

- Да, сэр. Позвоню прямо сейчас.

Пилот ушел, и Бун продолжил печатать.

"Пусть компьютеры преследуют этот призрак, - думал он. - Два дня - и я найду Габриеля".

Закончив писать, Бун отослал письмо в Берлин. Когда он вышел на бетонную площадку, по всему миру в зараженных компьютерах уже проснулись "троянские" программы. Они словно фрагменты единого машинного разума находились в спячке; будто армия настоящих зомби - безвольных, не осознающих течения времени, - ждали команды, и вот приступили к действию.

Где-то в пригороде Мадрида четырнадцатилетний подросток играл в фэнтезийную онлайновую игру; где-то в Торонто инспектор строительного надзора на пенсии писал на хоккейном форуме пост о своей любимой команде. Через несколько секунд оба компьютера начали чуть "тормозить". Но пользователи ничего не заметили, потому что с виду ничего не изменилось. Однако в глубине системы электронные слуги подчинялись уже новым хозяевам, новому приказу: "Найти Странника".

4

Габриель проверил время на дисплее сотового. Был час ночи, но с улицы долетали звуки: гудели клаксоны, где-то вдалеке завывала полицейская сирена. Из проехавшей под окном машины донеслось громкое звучание стереосистемы: басы рэп-композиции громыхали, будто приглушенные удары гигантского сердца.

Расстегнув "молнию" спального мешка до пояса, Странник сел. Сквозь закрашенное белой краской окно с улицы проникал свет фонарей. Рядом спал на раскладушке Холлис Уилсон. Бывший тренер по рукопашному бою дышал ровно. Похоже, спал крепко.

О гибели жителей Новой Гармонии и о том, что отец жив, Габриель знал уже целые сутки. Но как найти человека, который исчез из твоей жизни пятнадцать лет назад? Здесь ли он, в этом ли мире? А может, перешел в иную сферу?

Габриель снова лег, вытянув перед собой левую руку. Ночью соблазны - и опасности, - которые таила в себе новая сила, ощущались гораздо острее.

Несколько минут Габриель сосредотачивался на Свете, затем попробовал шевельнуть рукой без всякого сознательного усилия. Это было самое трудное. Габриель не сдавался. Стал дышать глубоко, ровно. Наконец пальцы подались чуть вперед. Сама рука осталась на месте, но от нее отделились и поплыли в темноте, как созвездия, точки Света.

Стоило пошевелить рукой, как Свет вернулся в тело. Дыхание сбилось. Габриель, дрожа, вылез из спального мешка и опустил босые ноги на холодный деревянный пол.

"Ведешь себя как идиот! - ругнул себя Странник. - Это тебе не балаганные фокусы! Или переходи в другую сферу, или не балуйся со Светом вообще".

В футболке и тренировочных штанах Габриель вышел из спальной. Принял душ и прошел в кухню, чтобы выпить воды. На кушетке рядом с женской половиной чердака сидела Майя. Оправляясь от пулевого ранения, она большую часть дня спала; теперь же, переполняемая энергией, не могла усидеть на месте.

- Что-то случилось? - прошептала она.

- Да нет. Просто пить захотелось.

Открыв холодную воду, Габриель принялся пить - прямо из-под крана (в Нью-Йорке проточная вода не отдавала "химией", не то что в Лос-Анджелесе).

Затем он подошел к Майе и сел рядом. Пусть они и поссорились, но ему по-прежнему нравилось смотреть на девушку: черные волосы (достались от матери), сильные черты лица (от отца). Глаза бледно-голубые - словно два четких мазка акварелью на белом фоне; выходя на улицу, Майя прятала их под темными очками. Волосы скрывала под париком. Однако оставалась моторика Арлекина: заходила ли Майя в магазин за продуктами, ждала ли поезда на платформе в метро - везде она держалась как воин, постоянно готовый к атаке.

Другого такого человека, как Майя, Габриель не знал. Она была современной (разбиралась во всех видах электронного наблюдения), но на плечах несла тяжкий груз вековых традиций. Отец девушки, Торн, с детства внушал ей, что Арлекины "прокляты плотью и спасены кровью". Майя, судя по всему, уверовала, что виновна в некой фундаментальной ошибке, исправить которую может, лишь рискуя собственной жизнью.

Майя видела мир таким, каков он на самом деле, а всякую обывательскую суетность уничтожила в себе годы назад. Арлекин ни за что не нарушит правил, не позволит себе влюбиться в Странника. И прямо сейчас, когда собственное будущее казалось туманным, неясным, Габриель понимал: пытаться что-либо изменить в их отношениях с его стороны будет в равной степени безответственно.

Он - Странник, Майя - Арлекин. И все же его влечет к ней физически.

Раз, когда Майя была ещё очень слаба, Габриелю пришлось на руках отнести ее с раскладушки на кушетку, ощущая запах волос и кожи. Случалось, брезентовая ширма висела неплотно, и в приоткрывшуюся щель Странник видел, как, одеваясь, Арлекин беседует с Вики.

Между ними не было ничего, и в то же время было все. Даже просто сидя рядом с девушкой, он чувствовал разом блаженство и неловкость.

- Тебе нужно поспать, - нежно произнес Габриель.

- Не могу сомкнуть глаз. - Когда Майя уставала, ее британский акцент становился сильнее. - Мысли вертятся в голове.

- Понимаю. Иногда кажется, будто их так много, что они не помещаются в мозгу.

Снова повисла тишина. Габриель прислушивался к дыханию Майи. Как она могла солгать ему об отце? Может, еще что-то скрывает?

Майя отсела чуть в сторонку, глубоко вздохнула, будто готовясь совершить нечто опасное.

- Я тоже думала о вчерашней ссоре.

- Ты должна была рассказать мне об отце, - напомнил Габриель.

- Я защищаю тебя. Не веришь?

- Этого мало. - Габриель наклонился к ней. - Ладно… Говоришь, мой отец прислал письмо в Новую Гармонию? Ты точно не знаешь, откуда оно?

- Я уже говорила о "Хищнике". Правительство постоянно следит за электронной перепиской. Мартин никогда не послал бы жизненно важную информацию через Интернет.

- Почему я должен верить тебе сейчас?

- Ты же Странник, Габриель. С первого взгляда можешь отличить, врут тебе или нет.

- Я думал, эта способность не пригодится… в беседах с тобой. - Встав с кушетки, Габриель вернулся к себе на раскладушку. Сон не шел.

Ясное дело, Майя защищает его. Но, кажется, она не способна понять, как сильно нужен Габриелю отец. Только он может подсказать, как поступить дальше - теперь, когда Габриель осознал себя Странником. Сам Габриель понимал, как меняется, но что с этим делать?

Наконец он уснул и увидел отца: тот шел по темной нью-йоркской улице. Габриель кричал, бежал за ним. Отец был слишком далеко, не слышал. Мэтью Корриган свернул за угол, но когда Габриель добежал до того места, отец исчез.

В том же сне Габриель стоял под фонарем на блестящем от дождя тротуаре. Оглядываясь, он заметил на крыше здания камеру наблюдения. Вторую - на фонарном столбе. И еще с полдесятка - по всей улице. Тогда Габриель понял, что Майкл тоже ищет отца. У него камеры, сканеры и прочие устройства Большого Механизма. Между братьями началась гонка - ужасное состязание, - и победить у Габриеля нет никакого шанса.

5

Арлекины считали себя последними защитниками истории, но собственное историческое сознание у них строилось больше на традициях, нежели на фактах, изложенных в книгах. Уже ребенком Майя знала все лобные места в Лондоне. Отец показывал их во время занятий по оружию и уличному бою: на площади Тайберн* казнили опасных преступников, в Лондонский Тауэр заключали предателей, с виселиц в Уоппинге** годами не снимали трупы пиратов.

*Использовалась как лобное место до 1783 г.

**Часть территории лондонских доков.

Во все времена власти убивали евреев, католиков - всех, кто поклонялся иным богам или проповедовал неугодное мировоззрение. В Западном Смитфилде имелось место, где казнили еретиков и ведьм, женщин, убивших собственных мужей, и неизвестных Арлекинов.

В таких местах Майя чувствовала плотную ауру страдания, и точно такую же ауру ощутила, войдя в здание уголовного суда в Южном Манхэттене. В дверях Арлекин огляделась. Посмотрела вверх - на большие часы под высоким потолком, на белые мраморные стены, светильники в стиле ар деко и узорные перила лестниц, которые говорили о большой чувственности прошлой эпохи.

Опустив взгляд, Майя вернулась в реальный мир. Полицейские, преступники, судебные приставы, адвокаты, потерпевшие, свидетели - все, шаркая, направлялись к дверям, где их ждал металлодетектор.

Дмитрий Аронов - пухлый пожилой мужчина с тремя прядями сальных волос, зачесанными поперек лысины, - остановился на секунду у самого металлодетектора. Сжимая в руках кожаный портфель, он оглянулся на Майю.

- В чем дело? - спросил охранник. - Не стойте, проходите…

- Да-да, конечно, конечно.

Сразу за контролем Аронов резко встал и, закатив глаза, глубоко вздохнул, как будто забыл в машине важные документы, потом прошел через КПП в обратную сторону и последовал за Майей через вращающуюся дверь. Снаружи он чуть задержался на ступеньках лестницы, глядя на горизонт. Было четыре часа дня. Над городом нависли серые тучи, и солнце казалось размытым пятнышком света.

- Ну, что скажете, мисс Стрэнд?

- Пока ничего… Пока.

- Сами видели: тревога не прозвучала, никто не арестован.

- Не покажете ли товар?

Вдвоем они пересекли улицу, лавируя между запрудивших проезжую часть машин, и прошли в маленький парк в центре площади. В дни юности Нью-Йорка здесь, в Коллект-поунд-парк, находился городской отстойник, куда стекались сточные воды. Место и по-прежнему было темное - скрытое тенями домов. Знаки в парке запрещали кормить голубей, и стайка голодных птиц перелетала с места на место, клюя землю.

Майя с Ароновым присели на деревянную скамейку - на самом краю участка, который охватывали две камеры наблюдения. Поставив портфель рядом на скамейку, русский эмигрант пошевелил пальцами.

- Прошу, проверяйте, - сказал он.

Майя открыла портфель. Внутри лежал пистолет - по виду, автоматический, калибра девять миллиметров, двуствольный, с текстурированной рукояткой. На вес такой легкий, что Майя удивилась: не игрушечный ли?

Понизив голос, Аронов заговорил тоном коммерсанта:

- Рамка, рукоятка и курок - из высокоплотного пластика. Стволы, затворы и боек - сверхпрочная керамика, твердая, как сталь. Сами только что видели, в собранном виде оружие не засечет ни один стандартный металлодетектор. Труднее будет с аэропортами: они, как правило, оборудованы приборами обратного рассеивания или излучателями миллиметрового диапазона. Однако оружие можно разобрать ни две-три части и спрятать внутри ноутбука.

- Чем он стреляет?

- С пулями всегда была проблема. В ЦРУ разработали оружие того же типа, и к нему - патроны без оболочки. Удивительно, правда? Задача разведки - борьба с терроризмом, вот они и создали идеальное оружие для террориста. Мои московские друзья нашли не столь изощренное решение. Позвольте…

Аронов достал пистолет из портфеля, отодвинул затвор, и Майя увидела нечто, похожее на короткую толстую сигарету с черным кончиком.

- Кожух патрона бумажный, пуля - керамическая. Представьте, что это современная модель мушкета восемнадцатого века. Порох воспламеняется в два этапа, затем выталкивает пулю из канала ствола. Пистолет перезаряжается медленно, так что… - Взявшись за рукоятку левой рукой, Аронов правой вогнал на место второй ствол, - …у вас всего два выстрела. Но больше и не понадобится.

Майя осторожно огляделась. Над ними нависал серый фасад здания суда, у которого в два ряда были припаркованы патрульные машины и бело-голубые микроавтобусы для перевозки заключенных. Вокруг парка шумела улица. Запах мокрых листьев смешивался с цветочным ароматом одеколона Аронова.

- Правда, он замечательный? Ну, согласитесь, ведь правда же?

- Сколько? - спросила Майя.

- Двенадцать тысяч долларов. Наличными.

- За пистолет?! Вы с ума сошли.

- Дорогая мисс Стрэнд… - Русский с улыбкой покачал головой. - Будет трудно - я бы сказал, невозможно, - найти еще кого-то, кто продает такое оружие. И потом, у нас с вами дела налажены, и вы знаете, что я предлагаю товар лучшего качества.

- Знать бы, стреляет ли он.

Аронов захлопнул портфель.

- Если хотите, можем поехать к моему другу, он арендует гараж в Нью-Джерси. Соседей нет, стены толстые. Патроны стоят дорого, но я разрешаю сделать два пробных выстрела.

- Нужно подумать.

- Сегодня вечером в семь я проеду мимо входа в Линкольн-центр. Будьте там. А согласитесь купить - получите особую скидку: за десять тысяч продам пистолет и шесть патронов к нему.

- Особая скидка - это восемь тысяч.

- Девять.

Майя кивнула.

- Я заплачу, если все будет, как вы обещаете.

Покидая парк, Майя срезала через Центр-стрит. Позвонила с мобильного Холлису. Тот взял трубку сразу же, но говорить не стал.

- Ты где? - спросила Майя.

- В Коламбус-парке.

- Жди меня через пять минут. - Бросив телефон в наплечную сумку, Майя достала висевший на шее генератор случайных чисел - электронный приборчик размером со спичечный коробок.

Арлекины называли своих врагов Табулой, потому что те смотрели на человеческое сознание как на tabula rasa - чистую вощеную дощечку, на которой легко нацарапать лозунги ненависти, страха. Табула верила, что может контролировать все. Арлекины же полагались на случай; чтобы сделать выбор, они бросали кости или пользовались генератором случайных чисел.

"Нечет - поворот налево, - подумала Майя. - Чет - направо". Нажала кнопку. Прибор выдал на экранчик "365", и Майя, свернула налево, на Хоган-плейс.

***

До Коламбус-парка Майя добралась минут за десять. Парк находился в нескольких кварталах к западу от Чайнатауна и представлял собой прямоугольный участок асфальта, засаженный кое-где чахлыми деревцами. Габриель любил приходить сюда днем, когда в парке собирались пожилые китайцы. Те, кто прибыл из одной деревни или провинции, сбивались в кучки, сплетничали, перекусывали, играли в маджонг, реже - в шахматы.

Холлис Уилсон сидел на скамейке. Одет он был в черную кожанку, под которой прятал купленный у Аронова автоматический пистолет 45-го калибра. Когда Майя и Холлис только познакомились в Лос-Анджелесе, тренер по рукопашному бою стильно одевался и носил дреды до плеч. В Нью-Йорке Вики его подстригла, а сам Холлис выучил Арлекинское правило: одеваться так, чтобы скрыть свою истинную сущность. К куртке он прицепил два значка с надписью: "ХОЧЕШЬ ПОХУДЕТЬ - СПРОСИ МЕНЯ КАК". Завидев слоган, ньюйоркцы обходили Холлиса, словно зачумленного.

Он почитывал несшитую копию "Пути меча", пособия по технике медитации и боя, написанное легендарным японским Арлекином Спэрроу. На этой книге Майя выросла, а Торн любил цитировать Спэрроу, повторяя, что "Арлекин может полагаться только на случай". Холлис, кажется, положил глаз на эту ключевую часть тренировок Майи. Как он посмел?!

- Давно вы здесь? - спросила Майя.

- Часа два.

Майя и Холлис оглянулись на дальний ряд скамеек, где Габриель играл в шахматы с китайцем. Странника Вики тоже постригла; выходя на улицу, он надевал вязаную шапочку и темные очки. В Лос-Анджелесе Майя встретила типичного подростка, какие зимой только и делают, что катаются на лыжах, а летом - на серфе. Габриель тогда носил длинные каштановые волосы. Сейчас он похудел, будто перенес тяжелую болезнь.

Холлис выбрал отличную позицию - отсюда почти весь парк был как на ладони. Майя на мгновение успокоилась. Все живы. В детстве она называла подобные моменты "сокровищами". Сокровищем становились минуты жизни, в которые она могла без страха порадоваться чему-то приятному или прекрасному - розовому небу на закате, или когда вечерами мать готовила особое блюдо, карри из баранины.

- Как прошел день? - спросила Майя.

- Гейб в спальне читал книгу, затем мы поговорили о его отце.

- Что он сказал?

- Что хочет найти Мэтью, - ответил Холлис. - И я понимаю, каково ему.

К Габриелю подошли три китаянки, гадалки, которые обычно сидели на краю парка и за десять долларов предсказывали судьбу. Каждый раз, как Габриель проходил мимо, они слегка протягивали к нему руки ладонями вверх - правая под левой, - будто прося милостыню. Сегодня женщины решили выказать уважение. Одна из них поставила на складной столик для игры в шахматы картонный стаканчик чая.

- Не волнуйся, - сказали Холлис. - Они всегда приветствуют Гейба.

- Люди разнесут слухи.

- И что? Никто не знает, кто такой Габриель. А гадалки чувствуют в нем какую-то силу.

Странник поблагодарил женщин за чай. Те, поклонившись, ушли на свое место к ограде, а Габриель вернулся к игре.

- Аронов пришел на встречу? - спросил Холлис. - В сообщении он писал, что хочет предложить новую вещь.

- Аронов пытался продать мне керамический пистолет, который можно пронести через металлодетектор. Если ему верить, оружие сконструировали для русской службы безопасности.

- И что ты ответила?

- Я еще не определилась. Аронов предложил встретиться сегодня вечером в семь, чтобы съездить в Нью-Джерси. Там я смогу пострелять для проверки.

- Такое оружие может пригодиться. Сколько Аронов за него просит?

- Девять тысяч долларов.

Холлис рассмеялся.

- А скидка как постоянным клиентам нам не полагается?

- Берем или нет?

- Девять тысяч наличными - деньги немалые. Поговори с Вики, она держит кассу.

- Она дома?

- Ага, готовит обед. Вот Габриель доиграет, и вернемся.

Майя встала и через пожухлый газон направилась к Габриелю. Стоило ей ослабить контроль над эмоциями, как она замечала, что ее тянет к Страннику. Они не друзья - такое попросту невозможно. Однако Арлекину казалось, будто Габриель ясно видит ее душу.

Когда Майя проходила мимо, Габриель оторвался от шахмат и улыбнулся. Девушка ощутила радость и гнев одновременно. "Не будь дурой, - велела она себе. - Твой долг защищать Странника, а не влюбляться в него".

Пройдя через Чэтэм-сквер, Майя направилась вниз по Западному Бродвею. Тротуар запрудили туристы и китайцы, покупающие продукты. За витринами в клубах пара висели на крюках жареные утки и цыплята с зеленым луком. Майя чуть не сбила с ног парня, который нес в руках поросенка, завернутого в прозрачный полиэтилен. Пока никто не видел, Майя открыла дверь и проскользнула в здание на Кэтрин-стрит. Отперев и вновь заперев за собой еще несколько дверей, она наконец поднялась наверх.

- Вики? - позвала Майя.

- Я тут.

Отогнув брезент, Майя увидела, как Виктори-Фром-Син Фрейзер сидит на кушетке, пересчитывая деньги в валюте нескольких государств. В Лос-Анджелесе Вики была последовательницей церкви Исаака Т. Джонса и одевалась скромненько. Теперь она носила то, что сама назвала костюмом художника: синие джинсы с вышивкой, черную футболку и балийское ожерелье, а волосы заплетала в косички с бусинками на концах.

Взглянув на Майю, Вики улыбнулась.

- На адрес в Бруклине пришла очередная посылка. Считаю, сколько всего накапало.

Свои вещи девушки складывали в картонные коробки или вешали на вешалку, которую Холлис прикупил на Седьмой авеню. Сняв пальто, Майя повесила его на пластмассовый крючок.

- Как встреча с русским? Холлис сказал, он хочет продать тебе еще один пистолет.

- Аронов предложил особое оружие, но оно слишком дорогое. - Присев на раскладушку, Майя вкратце описала керамический пистолет.

- Семена - в ростки, - сказала Вики, перетягивая резинкой пакет со стодолларовыми купюрами.

За время знакомства Майя познакомилась с целым набором высказываний, которые Вики цитировала из собрания писем Исаака Джонса. Например, "Семена - в ростки, ростки - в деревья" значило, что следует учитывать, к чему могут привести поступки.

- Деньги есть. Но это оружие опасно, - продолжила Вики. - Если им завладеют бандиты, оно причинит вред невинным людям.

- Так можно сказать про любое оружие.

- Обещай, что сломаешь пистолет, когда мы окажемся в безопасности.

Harlekine versprechen nichts, вспомнила Майя. "Арлекины ничего не обещают", - будто произнес над самым ухом отец.

- Я подумаю, - ответила Майя. - Больше ничего сказать не могу.

Вики продолжила пересчитывать деньги. Майя тем временем переоделась. Раз уж она встречается с Ароновым у концертного зала, то и выглядеть должна так, будто пришла на общественное мероприятие: ботинки, черные брюки, синий свитер и шерстяной пиджак. Деньги Майя брала немалые и потому вооружилась пистолетом - короткоствольным револьвером калибра .357 магнум, с алюминиевой рамкой. Пистолет спрятала в кобуре на лодыжке, которой совсем не было видно под широкой штаниной.

К запястью правой руки эластичной лентой Майя прикрепила метательный нож, а к запястью левой - нож для рукопашной, с треугольным лезвием и Т-образной рукоятью (сжимаешь в кулаке и бьешь со всей силой).

Вики перестала считать деньги. Выглядела она смущенной и чуточку растерянной.

- У меня проблема Майя. Я… Я подумала… можно поделиться с тобой?

- В чем дело?

- Холлис становится мне все ближе. Не знаю, что с этим делать. У него было столько женщин, а у меня опыта не так уж и много. - Она покачала головой. - Если честно, то опыта у меня вообще нет.

Между Вики и Холлисом росло притяжение, и Майя это заметила. Впервые у нее на глазах люди влюбились друг в друга: сначала они встречались взглядами, поднимаясь из-за стола, потом стали часто беседовать наедине, наклоняясь близко друг к другу. Когда же одного не было, второй совершенно по-детски говорил только о нем. Так Майя поняла: отец с матерью друг друга никогда не любили. Да, уважали один другого и свой долг перед браком. Но любви между ними не было. Арлекины чужды этому чувству.

- Тут я тебе не советчик, - ответила Майя и, взяв с кушетки деньги, направилась к двери. Она чувствовала себя полной сил, готовой броситься в битву. Однако обстановка в комнате напомнила, как добра была к ней Вики, как помогала выздоравливать: кормила, меняла повязки, сидела рядом. Вики ей друг.

"Будь проклята дружба", - подумала Майя. Арлекины признают обязательства, долг перед товарищем по оружию, но дружба с обывателем для них пустая трата времени. Живя обычной жизнью в Лондоне, Майя ходила на свидания с мужчинами, общалась с женщиной - вместе работали в дизайнерской студии, - но никто не был ей другом. Никто не понимал, каким она видит мир. Не понимал, что она - как дикий зверь, всегда готовый бежать или биться.

Майя чуть задержалась, взявшись за ручку двери. Подумала: "Взгляни в лицо фактам: ты ревнуешь Вики, завидуешь ее счастью. Вскрой себе сердце и вырежи чувства!"

Она вернулась в спальню.

- Прости, Вики. У меня голова совсем не тем занята. Ни о чем другом думать не могу.

- Знаю. Не надо было об этом заговаривать.

- Я уважаю тебя и Холлиса. Хочу, чтобы вы были счастливы. Вот вернусь, тогда и поговорим, хорошо?

- Хорошо. - Вики улыбнулась. - Буду ждать.

Выйдя наконец на улицу, Майя почувствовала себя легче. Приближалось ее любимое время: переход ото дня к ночи. Фонари еще не зажглись, и воздух рябил от крапинок темноты. Граница света и тени размылась.

Майя шла по городу, будто клинок - проходя сквозь бреши в людской толпе.


Школа перевода В.Баканова

?? ?? ?? ?? 20