О легкомысленных жанрах, читателях и переводчиках

[Sandy McHoots]

Спасибо, Murena!

[Gnu Barankin]

По теме, или, как говорят у нас, у "адекватной молодежи", по сабжу :

Ох, горюшко мне... Полезла искать определение "адекватности перевода". Нашла не совсем то, но все же...

Позволю себе процитировать: "...можно представить художественный перевод как процесс решения задач, в который вовлекается значительное число условий помимо непосредственных межъязыковых соответствий, в том числе предметно-логические суждения, реконструкция ассоциативных структур, семиоэстетическая и эмоциональная оценка исходного текста в плане потенциальных переводческих соответствий и многие другие." Т.А. Казакова "Художественный перевод: в поисках- истины" Филологический факультет СПбГУ, 2006.

Далее исключительно ИМХО:

Полагаю, практически все "условия решения задач", приведенные в цитате, имеют отношение к "адекватности" перевода, субъективны (не считая "непосредственных межъязыковых соответствий" - одного из поддающихся объективной оценке условий) и зависят от "потенциальных переводческих соответствий" и... от адекватности судейства читателя (шучу). Можно объективно оценить соответствие исходного текста и перевода по длине, по стилю, по отсутствию или наличию "непосредственных межъязыковых соответствий", элементарных ошибок и т.д. Как измерить эмоциональное или эстетическое соответствие оригиналу? Как оценить образность? У каждого читателя своя шкала. В разном возрасте и в зависимости от настроения оценка текста будет разниться.
Возможно, компьютер, считывающий сигналы мозга, однажды сможет объективно сравнить эмоциональное и эстетическое воздействие на читателя, в среднем... А я вот оцениваю интуитивно - и, есстснно, субъективно. Бывает, читаешь и чувствуешь: переводчик - бог! автор - талант, а переводчик -бог, вдохнувший в чужой талант нечто особенное, заставивший вещь "зазвучать", зажить своей жизнью именно для русского читателя, к примеру (и убеждаешься в этом, заглянув в оригинал). К сожалению, трудно быть богом, переводя посредственную книжку.

Просто к слову, об адекватности :

Уже не первый раз, купив книгу, посвященную художественному переводу, блуждаю в дебрях терминов... и вроде не вода, все по делу... но тону. Понимаю, что в научно-исследовательских трудах без соответствующего "тезауруса" не обойтись - когнитивный аспект, опять же. Но почему так редки попытки облегчить восприятие студента? Как будто трудно хоть время от времени, если это не в ущерб смыслу, использовать синонимы из общеупотребительной лексики?

[MrsDee]

[ДоБрый Гений]

Lets Get Physical (обзор дискуссии)
Поделюсь собственным прискорбным опытом. За двадцать пять лет активной переводческой работы я пришел к определенным выводам, касающихся сути перевода и некоторых его прикладных вопросов. Сейчас не важно, какие это были выводы и каких вопросов они касались; главное, я ими даже гордился, полагая, что только я додумался до высочайших истин. А в один ужасный день, когда я увлеченно описывал свои взгляды перед тогда начинающей переводчицей (уверенный, что открываю ей глаза), сия переводчица извлекла из сумочки на свет учебник переводоведения – я с потрясением узнал, что мои драгоценные выводы преподают студентам третьего курса!.. Более того, продолжив чтение учебника, я встретил слова, мне незнакомые, о смысле которых я мог лишь догадываться.
Представьте себе мою горечь. Да, я понимаю, в чем разница между дизелем и двигателем внутреннего сгорания (в общих чертах; уже подзабыл), знаю характерные особенности неньютоновских жидкостей, помню устройство экструдера и коэффициенты вязкости Кауфмана. Но мне неведомы теоретические построения науки, чьими плодами, по идее, я пользуюсь, работая над переводом. Ужас!
Сейчас, читая эту тему на форуме, я вижу, что примерно те же чувства испытывают многие. Как понять смысл фразы «соответствие перевода требованиям и условиям конкретного акта межъязыковой коммуникации»? Должны ли несчастные люди, не получившие лингвистического образования, ставить на себе крест?
И вот здесь мне хотелось бы обратиться к аналогии, касающейся точной науки. Очень часто слышишь, как многие с гордостью заявляют: «Я совсем не разбираюсь в физике». Увы, они серьезно ошибаются. Люди (или другие существа), которые совершенно не знают физики, долго не живут. Если вы хоть раз поднесли ко рту пищу, оделись или просто встали с постели, ухитрившись ничего себе не сломать, вы проявили глубинное понимание физики и умение пользоваться ее законами. Большинство людей не понимают не физики, а формального языка, ее описывающего, на котором общаются ученые.
Так и в переводе. Не получившие специального образования порой тонко чувствуют язык и виртуозно им владеют; они подсознательно, интуитивно знают, что и как делать. При этом профессиональный жаргон им непонятен и оттого пугает.
Я не боюсь слов типа «интуитивно». Я еще раз хочу выразить свое глубокое убеждение: в переводе все субъективно и индивидуально – как в его создании, так и в его восприятии. Никаких точных критериев наука не выработала и, вероятно, выработать не в состоянии.
В сущности, мы все здесь, с филологическим образованием или с иным, говорим об одном, только по-разному. Вот слова Gnu Barankin: «Как измерить эмоциональное или эстетическое соответствие оригиналу? Как оценить образность? У каждого читателя своя шкала. В разном возрасте и в зависимости от настроения оценка текста будет разниться». Готов подписаться. А вот филолог Katarina отвечает филологу Dragon's Eye (на вопрос об определении): «Не, не подходит. Потому что сказать так, конечно, можно, и даже нужно для теории, но четких правил – где адекватность, а где неадекватность, где соответствие требованиям акта межъязыковой коммуникации, а где несоответствие – нету. Теоретики, в сущности, научными словами объясняют обыкновенное переводческое чутьё». Просто «воду» во многих тезисах книг по переводоведению видит и Sandy McHoots: «Любая наука обязана очень серьезно отвечать за те определения, которые она дает, и видеть, какие проблемы она решает (и какие порождает), давая те или иные определения. Математика считается строгой не потому, что там можно все померить линейкой, а потому, что серьезные математики стараются честно использовать слова, которыми они оперируют».
Нам могут возразить: мы, мол, имеем дело не с точной наукой, а с наукой описательной. Но и описательной науке не грех изъясняться внятно и доходчиво, а людям, пишущим монографии, хорошо бы освоить навыки связного, логического изложения своих мыслей.
Приведу, чуть сократив, вопрос Gnu Barankin: «Уже не первый раз, купив книгу, посвященную художественному переводу, блуждаю в дебрях терминов... Почему так редки попытки облегчить восприятие? Как будто трудно хоть время от времени, если это не в ущерб смыслу, использовать синонимы из общеупотребительной лексики?» MrsDee отвечает на сей вопрос со свойственной ей деликатностью и иронией, цитатой: «– Остерегайтесь мирского духа в богословском слоге. Что говорит святой Августин? Терминология да будет строгой. – Да, чтобы проповедь была понятна студентам! – сказал кюре. – Итак... – поспешил вмешаться иезуит, видя, что его приспешник заблудился…»
Намек ясен?
С другой стороны, те, кто свободно владеют языком лингвистических законов, далеко не всегда способны удачно применять их на практике. Более того, «язык науки», профессиональный жаргон может стать и орудием производства – ведь если люди не понимают твоих слов, то их можно учить пониманию – зарабатывая при этом деньги и статус. Из чего следует, что чем заковыристее твой «язык», тем дольше и дороже можно его разъяснять.
«Мне очень жаль, что я не тяну на роль апологета лингвистики, – пишет апологет лингвистики Dragon's Eye. – Вот если бы я написала на эту тему диссертацию-другую...»
(Позвольте мне немного крамолы: а ведь пишут! Кандидатские, докторские, монографии, учебники – понимая, что все упирается, опять же, в субъективность. Но вслух про это говорить не принято… И здесь уместно вернуться к теме снобизма и самопозиционирования, с которой все и началось. Не правда ли, показательно, что разговор о пугающих терминах пошел именно в этой теме?)
…Так что же, Lets Get Physical – или нет? Следует ли переводчикам с презрением отбросить «филологические штучки»? Или надо садиться осваивать язык описательной науки? Предлагаю продолжить этот разговор. Если в наших спорах вообще есть смысл – ведь в конце концов все субъективно…

P.S. Вообще-то Оливия Ньютон Джон пела отнюдь не о физике. Но уж больно красивое название!

[Editor]

А ведь действительно, мы уже не раз имели возможность убедиться: подкованность в теории отнюдь не гарантирует умения грамотно изъясняться на русском языке. Простой пример. Я знаком с одним филологом по образованию, который в данный момент работает над диссертацией - опять же по филологии. Так вот в переводах этого филолога встречаются просто изумительные места, прекрасно иллюстрирующие вышесказанное. Человек не моргнув глазом пишет: "запечь в тюрьму", посадить пулю в сердце". Или, к примеру, меня потрясло такое предложение: "На картине обнаженные девушки плещутся в пруду, а с берега за ними, смеясь, наблюдает ПАРНОКОПЫТНЫЙ сатир". Комментировать нужно?

[MrsDee]

При всем уважении к интуиции, теория тоже вещь хорошая. В своё время Загот, вообще-то не грузивший нас на семинарах теорей, вдруг упомянул переводческие трансформации: генерализацию, конкретизацию, антонимический перевод. И какое же было счастье понять, что это не вольность, которую со страхом себе позволяешь, а законная переводческая трансформация!

И если уж мы об этом деле разговариваем, то куда удобнее пользоваться терминологией, пусть не очень чёткой (помнится, Dragon's Eye что-то такое говорила про нечёткие кластеры в когнитивной лингвистике ), чем всякий раз объяснять на пальцах с риском друг друга не понять. А уж освоить ещё одну терминологию для переводчиков, которые по несколько раз на дню разбираются то с устройством канализации, то с типами бластеров, совсем не трудно. Во всяком случае, я бы с удовольствием послушала на конференции такого рода ликбез!

[Sandy McHoots]

[ДоБрый Гений]

Спорить о терминологии и определениях можно до бесконечности. К примеру, Sandy McHoots пишет: «…это оказывается, как MrsDee говорит, вполне законная трансформация». А кто устанавливает, какая транформация вполне законная, а какая – не вполне? Достаточно ли слова MrsDee? Или Миши Загота? Или надо обратиться еще выше?
На вопрос «кто, спрашивается, проявил "глубинное понимание физики и умение пользоваться ее законами"? Мистер Пейтон, действующий на автомате? Или тот, кто доказал, что он был на Луне?» - ответить просто. Мистер Пейтон, действующий на автомате, проявил умение пользоваться законами физики, только умел он ими пользоваться (интуитивно) на Земле. А его оппонент проявил глубинное понимание законов физики (можно предположить, что он был ученым) и «поймал» мистера Пейтона. Так что пример Sandy McHoots’а, по-моему, только подтверждает мой тезис.
Кстати, на всякий случай я свой тезис проясню. Я пытался посоветовать переводчикам, не имеющим лингвистического образования, не впадать в ступор, читая специальную литературу, и не ставить на себе крест – ах, у меня нет соответствующего background’а!.. Я вовсе не советовал подобную литературу не читать, в чем меня, очевидно, заподозрили и MrsDee, и Sandy McHoots. Безусловно, лучше быть богатым и здоровым, чем бедным и больным.
Зато фраза «А если я, приспособившись переводить литературу вполне определенного толка, попаду вдруг в незнакомую среду с другими законами?» вызывает у меня как раз большие сомнения. Я бы задал несколько уточняющих вопросов, а затем, наверное, поспорил бы… Ладно, поспорим на конференции. Пока надо идти прыгать…
И еще на одну цитату хотел бы ответить цитатой же.
Цитата 1. «Ведь и правда бывает: напишешь что-нибудь и думаешь…»
Цитата 2 (Шекли «Варианты выбора». «Мишкин остановился. - Что-то здесь не так. Я думаю... - Ты слишком много думаешь, - прервал его робот».

[Санчо Пан.]

[Andrey Azov]

Читал я читал, хотел со всеми вами в чем-то соглашаться, в чем-то нет, а потом подумал, что получится длинно, нудно и неинтересно. Поэтому приведу свежий пример.

На конференции о новых переводах старых книг рассказывали про новый перевод сказок Андерсена. Говорили о разном - в основном, теоретическом: старые, мол, переводы и на оригинал не похожи, и детски слишком, и то, и се. А потом, под самый конец, привели начало русского "Огнива". Шел солдат по дороге. Раз-два, раз-два (или как-то так). Зачитали датский вариант: и среди непонятных датских слов скользнуло словечко "марширен". Вот видите! - заключил докладчик. - А в русском-то совсем не так. На самом-то деле солдат, мол, должен маршировать, а не идти.

В переводческих рядах поднялся ропот. Кто-то говорил, что если "раз-два", то и так все понятно, кто-то предлагал "топал солдат по дороге...", кто-то советовал заменить "раз-два" на "ать-два". Это еще не нашлось скандинавистов, которые рассказали бы о значении этого "марширена" в датском языке. Да и развить спор там так и не дали.

Это я к чему. Никакая теория не подскажет тебе, какой именно выбрать вариант из многообразия возможных - это может сделать только практика, причем не переводческая. Никакая теория не измерит адекватность полученного текста. Единственное, что сделает теория, - это позволит ретроспективно вычленить переводческие приемы в уже переведенном тексте. Что само по себе, наверное, увлекательно. И, хочется верить, увеличивает количество вариантов для выбора.

Извините, что сунул необразованное рыло в калашный ряд.

[Andrey Azov]

[Sandy McHoots]

[Andrey Azov]

Да, и еще не смог удержаться.

В. К. Ланчиков рассказывал о своей встрече с известным американским переводоведом Дугласом Робинсоном. В чем суть воззрений Робинсона я не знаю, но судя по всему, Виктор Константинович считает их неприменимыми к жизни. Вот он и спросил американца, как его теория приложима к практике. На что последовал ответ - внимание! - "А при чем тут практика?"

Занавес

[MrsDee]

[Andrey Azov]

Я рано сбежал, к сожалению, напуганный перспективой разговоров про древнюю (античную?) поэзию. Застал Н. Трауберг, но акустика была страшно плохая, микрофон был от нее далеко и голос терялся. Да и андерсенистов было больше. Но она успела рассказать про Вудхауза, про то, как раньше считала его непереводимым, про то, что его нельзя переводить быстро и про замечательного Мишу Кузьменко