В ту же минуту я оказался лицом к лицу с главным товарищем большевиком. При виде меня он вздрогнул, но немедленно взял себя в руки. Большевик сидел, положив ноги в огромных сапогах на стол из красного дерева. Изо рта его косо торчала сигара. Из-под папахи выбивались засаленные космы, а борода явно не знала ни ножниц, ни расчёски. Одевался товарищ неряшливо и носил за поясом здоровенный нож. На столе рядом с ним лежал револьвер. Я никогда раньше не встречал настоящего большевика, но с первого взгляда понял, с кем имею дело. – Так вы говорите, что уже бывали в Берлине? – начал он допрос и, не успел я и рта раскрыть, добавил: – И не вздумайте говорить мне «превосходительство», «светлость» и прочие глупости; называйте меня просто «брат» или «товарищ». Наступила эра свободы. Вы ничем не хуже меня, ну или почти ничем. – Спасибо, – вежливо кивнул я. – Отставить политесы! – рассердился он. – Настоящие товарищи никогда не говорят «спасибо». Итак, вы уже бывали в Берлине? – Бывал, – подтвердил я. – Я писал репортажи из охваченной войной Германии. – Ах, эта война! – в голосе его прорезались плаксивые нотки. – Обратите внимание, товарищ: я говорю о ней со слезами. Если будете обо мне писать, непременно добавьте, что я заплакал при слове «война». О нас, немцах, так плохо думают. Одна мысль о разорённой Франции или Бельгии заставляет меня рыдать. Он достал из кармана засаленный красный платок и запричитал: – Подумать только, сколько затонуло английских торговых судов! – Не стоит так волноваться, – ободряюще сказал я, – за всё будет уплачено. – Как же я на это надеюсь! – всхлипнул главный большевик. Но тут в дверь громко постучали. Большевик торопливо вытер слёзы и спрятал платок. – Как я выгляжу? – встревоженно спросил он. – Надеюсь, не слабаком? Не неженкой? – Нет-нет, – заверил я, – у вас весьма суровый вид. – Это хорошо, – отозвался большевик. – Но ДОСТАТОЧНО ли я суров? Он наскоро расчесал шевелюру пятернёй. – Скорее, – попросил он, – подайте мне вон тот брикет жевательного табака. Вот так. Входите! Дверь распахнулась. В кабинет размашистым шагом вошёл человек в похожей одежде, со стопкой бумаг в руках. Я решил, что это военный секретарь или кто-то в этом роде. – Эй, товарищ! – несколько фамильярно заговорил он. – Держи смертные приговоры! – Смертные приговоры! – воскликнул большевик. – Лидерам неудавшейся революции? Отлично! Ух, какая пачка! Погоди, сейчас подпишу. Он стал быстро, один за другим, подписывать приговоры. – Товарищ, – хмуро заметил секретарь, – ты не жуёшь табак! – Жую, ещё как жую! – возразил главный большевик. – Вот, как раз собирался! Он с заметным отвращением откусил от своего брикета солидный кусок и яростно начал жевать.