Титдженс, будучи младшим сыном йоркширского землевладельца, удостоился права на всё лучшее: лучшее, что государственные должности и представители высшего общества могли предложить. У него не было амбиций, но для жителей Англии это дело наживное, поэтому он мог позволить себе небрежно одеваться, не задумываться об окружении и без оглядки высказывать личное мнение. Титдженс получал собственный доход по дарственной матери и заработок от Имперского департамента статистики, женился на состоятельной женщине, и, на манер тори, умея достаточно искусно пошутить, мог удержать внимание слушателей во время речи. Двадцатишестилетний, но, очень крупный и с по-йоркширски неряшливым видом, несмотря на возраст он уже занимал высокую должность. Когда Титдженс начинал говорить об общественных тенденциях, влияющих на статистику, его начальник - сэр Реджинальд Инглби, всегда внимательно слушал и иногда хвалил: «Титдженс, ты - настоящая энциклопедия», - а подчинённый, считая сказанное должным, молча принимал свою награду.

Макмастер же, напротив, по команде сэра Реджинальда обычно лепетал: «Сэр Реджинальд, Вы - гений!» - что являлось уместным.

Макмастер, судя по всему, был старше Титдженса, потому что работал дольше него. Титдженс точно не знал ни возраста, ни происхождения своего соседа по комнате. Макмастер явно родился в семье шотландцев, так называемым «сыном пастора», хотя на самом деле был, скорей всего, сыном бакалейщика из Купара или вокзального носильщика из Эдинбурга. Когда имеешь дело с шотландцами, всё это не столь важно, а так как он очень тщательно скрывал своё происхождение, привыкнув к нему, Титдженс перестал об этом задумываться.

Титдженсу всегда нравилась компания Макмастера: и в Клифтоне, и в Кембридже, и в Чансери-Лейн и в Греевском инне. Он очень привязался к Макмастеру и даже был ему благодарен, а тот, можно сказать, отвечал на его чувства взаимностью. Несомненно, Макмастер всегда старался помочь Титдженсу всем, чем только мог. Титдженс ещё учился в Кембридже, а Макмастер уже устроился в министерство финансов на должность личного секретаря сэра Реджинальда Инглби. Это Макмастер обратил внимание своего начальника на многочисленные таланты Титдженса. Сэр Реджинальд в то время как раз открыл новый отдел и подыскивал сотрудников для своего детища, поэтому, узнав о Титдженсе, он с радостью назначил молодого человека третьим по должности. Однако самого Макмастера порекомендовал сэру Томасу Блоку из министерства финансов отец Титдженса. К тому же, семья Титдженс одолжила Макмастеру немного денег (хоть и принадлежали они матери Титдженс), чтобы тот окончил Кембридж и обосновался в городе. Он вернул небольшую часть суммы, предоставив Титдженсу одну из своих комнат.

Вполне вообразимый расклад дел с молодым шотландцем. Титдженс мог зайти утром к своей матери - белокурой, пухленькой, святой женщине, и попросить:

- Матушка, моему другу Макмастеру понадобится немного денег, чтобы закончить учёбу!

- Да, милый. Сколько? - отвечала она.

Будь на месте Макмастера молодой англичанин, подобная щедрость из-за социального неравенства не давала бы ему покоя. С шотландцем же, напротив, всё обстояло иначе.

Недавно Титдженса постигла неприятность: четыре месяца назад от него ушла жена, чтобы уехать заграницу с другим мужчиной. Только Макмастер сумел заполнить образовавшуюся пустоту в его душе.

Молчание стало единственным спутником эмоционального состояния Кристофера Титдженса. С его точки зрения, он просто не «говорил». Возможно даже не задумывался о том, что чувствовал.

Побег жены почти полностью опустошил его эмоционально. Он не проронил и более двадцати слов о случившемся. И те, в основном, только отцу - высокому, крупному, статному мужчине с седыми волосами, который зашёл проведать сына в гостиной Макмастера в Греевском инне.

- Ты разведёшься? - спросил отец после пяти минут молчания.

- Нет! Господи, только подлец потребует у женщины развода и подвергнет её унижению, - ответил Кристофер.

- Но если попросит, ты дашь ей развод? - спросил мистер Титдженс спустя какое-то время.

- Если захочет. Не стоит забывать о ребёнке.

- Её дарственную переоформишь на ребёнка?

- Если удастся избежать разногласий.

- А! - восклицание стало единственным ответом отца.