Тидженсу, младшему сыну эсквайра из Йоркшира, судьба уготовила блестящие перспективы: его ожидали должности в лучших правительственных учреждениях рядом с лучшими людьми королевства. Не то, чтобы он стремился заполучить все это, просто так уж в Англии заведено. Потому ему прощалась определенная небрежность в выборе друзей и костюмов, а также некоторая вольность в суждениях. Земли матери приносили ему небольшой доход, зарплату в Имперском департаменте статистики он получал исправно, да еще и женился на женщине со средствами. Будучи консерватором, он слыл мастером язвительных острот и грубых шуток, потому к его мнению прислушивались. В свои двадцать шесть, он был дороден и излишне тучен, как и положено джентльмену из Йоркшира. Сэр Реджинальд Инглби, шеф Тидженса, всегда внимательно выслушивал его рассуждения о социальных тенденциях, влияющих на статический анализ. Иногда он отмечал: «Да вы просто кладезь фактической информации!», и Тидженс скромно принимал похвалу, считая её вполне заслуженной.

Макмастер же обычно поддакивал: «Вы абсолютно правы, Сэр Реджинальд!», с чем Тидженс тоже охотно соглашался.

Макмастер был старше его как по должности, так по возрасту. Информацией о годах и происхождении своего соседа по квартире Тетьен не располагал. Очевидно, тот был шотландцем, и большинство сочло бы его сыном священника, однако с тем же успехом его отцом мог оказаться бакалейщик из Купара или носильщик из Эдинбурга. Хотя какая разница, если речь идет о шотландцах, и раз уж о своем происхождении Макмастер предпочел умолчать, то Тидженсу, который относился к нему с благосклонностью, и голову бы не пришло этим интересоваться.

Тидженс всегда относился к Макмастеру с благосклонностью: в Клифтоне, Кембридже, на Чансери-лейн и в их комнатах в Грей-инн. Он испытывал к нему глубокую симпатию, даже благодарность. Предполагалось, что Макмастер тоже ощущал нечто подобное. Во всяком случае, он старался быть полезным Тидженсу. Уже работая в Министерстве Финансов, в качестве личного секретаря сэра Реджинальда Инглби, он обратил внимание своего шефа на чрезвычайный таланты Тидженса, который в те времена еще учился в Кембридже. Сэр Реджинальд как раз носился со своим детищем  новым отделом и подыскивал сотрудников, потому он принял Тидженса в их команду с распростертыми объятиями. С другой стороны, именно отец Тидженса порекомендовал Макмастера сэру Томасу Блоку из Министерства Финансов. Кроме того, семья Тидженса, вернее его мать, оплатила Макмастеру учебу в Кембридже и помогла обосноваться в столице. Часть долга он вернул, позволив Тидженсу поселиться в своей квартире, когда пришла его пора перебраться в Лондон.

Помочь молодому шотландцу считалось вполне приемлемым. Тидженс мог запросто зайти в гостиную к своей матери – прекраснейшей, святой женщине, и сказать:
 Мама, помнишь Макмастера? Ему не хватает денег на учебу,  и мать бы просто ответила:
 Да, дорогой. Сколько?

Помощь молодому англичанину из низшего сословия, наложила бы на того определенные классовые обязательства, но с Макмастером все было по-другому.

Во время постигших Тиджена неприятностей – четыре месяца назад его жена сбежала за границу с другим мужчиной – он сделал для него то, что не смог бы сделать никто другой. Кристофер Тидженс был не способен выражать свои чувства – ни словами, ни как-либо еще. Он не умел говорить о своих эмоциях, хотя, вполне возможно, просто не осознавал, что чувствует.

Он не мог понять, что должен испытывать из-за побега жены. За все время он и пары десятков слов не сказал по этому поводу. Да и те только своему отцу – высокому и крупному седоволосому мужчине, который вдруг неожиданно очутился в гостиной Макмастера в Грейс-инн. Некоторое время мистер Тидженс молчал, затем спросил:

- Ты разведешься?

 Конечно, нет! Только подлец подвергнет женщину такому испытанию.

Мистер Тидженс обдумал его слова, и немного помолчав, задал еще один вопрос:
 Ты позволишь ей подать на развод?

 Конечно, если она захочет. Мы должны, также, помнить об интересах ребенка.

 Ты перепишешь деньги на её содержание ребенку?

 Да, если это не вызовет разногласий.

 Ага!  только и сказал Мистер Тидженс.