У камина


- Жалить каштаны – осень беспокойственное занятие, – сказал Руперт, важно качая головой.


Руперту всего четыре года, но он уже очень любит мудрёные словечки. Няня считает, что он говорит вполне чётко и хорошо (если не считать «р» и «ч»), только не всегда может правильно запомнить длинные формы слов. В любом случае, фразы Руперта звучат куда значительнее, чем мои, а мне уже почти шесть.


Руперт – самый лучший маленький мальчик на свете. Мы любим друг друга сильно-сильно, сильнее – только маму с папой.


Мы даже «довоголились» (словечко Руперта), что навсегда останемся друзьями. Это случилось в ту ночь, когда мы жарили каштаны.


Жарить каштаны было ну очень интересно, ведь мы делали это одни, причём взрослые нам разрешили!


Но тот день был наиужаснейшим днём во всей нашей жизни.


Потому что, во-первых, мама очень сильно болела. А во-вторых, нас пригласили на день рождения.


Сара, наша горничная, заметила, что мы вполне можем пойти на праздник, но няня резко возразила:


- Говорю вам, я их не отпущу при нынешних обстоятельствах!


А потом она добавила уже совсем другим голосом:


- Только представьте, придётся отправить за ними кого-нибудь, если хозяйка…


И няня вернулась в мамину гардеробную.


То, что за нами никто не присматривал, пугало нас не меньше няниных слов. Мы могли баловаться сколько угодно, только всё вокруг было таким ужасным, что нам и баловаться не хотелось.


По дому сюда-туда ходили два доктора и женщина, которую они называли «сестрой». Не знаю, чья она была сестра. Точно не наша.


Но ни она, ни няня не сидели с нами в детской. Няня вообще закрылась в маминой гардеробной, и мы бродили по дому, попадаясь всем под ноги.


В конце концов вечером няня привела нас в гостиную, потому что в детской никто не следил за камином и огонь почти погас. Она попросила нас никуда не уходить и хорошо себя вести, а папа сказал, что, наверное, чуть попозже составит нам компанию.


Не знаю, чем бы мы занимались, если бы не Сара. Она принесла тарелку каштанов и показала, как их жарить.


(Вряд ли няня разрешила бы нам проделывать такое самостоятельно, ведь огонь детям не игрушка. Но папа, который лишь ненадолго зашел к нам, не стал ничего запрещать. Наоборот, он нас похвалил. Кухарка и Сара тоже то и дело заглядывали в гостиную. Они были очень добры, только вели себя как-то тихо и необычно.)


Вот почему мы сидели в гостиной в одиночестве и жарили каштаны – чуднАя сцена, если не знать, каким ужасным был тот день.


- Осталось только два, – сказал Руперт.


Конечно, мы не съели все каштаны. Многие из них, лопнув, упали прямо в огонь, а нам не разрешили их доставать.


Мы пожарили один каштан для Сары, один для кухарки, по одному – для няни и папы и, конечно же, один, самый большой – для мамы.