- Жаить каштаны – то ещё пледплиятие, – заявил Руперт, со всей серьезностью качая головой.

Руперту всего четыре, но он уж очень любит слова, которые звучат важно. Он разговаривает складно и хорошо (вот только «с» и «р» не выговаривает), так говорит няня. Правда он не всегда точно помнит все эти важные словечки. Но разговаривает едва ли не как взрослые, не то, что я, а мне ведь почти шесть.

И всё равно он самый лучший братик на белом свете, и мы любим друг друга больше всех, кроме мамы и папы, конечно.

Как сказал Руперт, у нас с ним «уговол», что мы друзья навек; так мы решили тем вечером, когда жарили каштаны.

Мы ничего такого интересного раньше не делали, а нам еще и разрешили жарить их самим! Но, видите ли, так уж получилось.

Ведь это был самый ужасный-преужасный день за всю нашу жизнь.

Потому что, понимаете, мамочка очень сильно заболела. И ещё нам надо было идти в гости на день рождения.

И Сара, наша горничная, сказала, что «почему бы им не пойти все равно», а няня сердито отрезала:

- Не собираюсь я их никуда пускать, уж теперь-то нечего и думать.

И добавила, совсем другим тоном:

- Только вообрази, что за ними придется посылать, когда придет пора войти к хозяйке…

А потом она развернулась и ушла обратно в комнату к маме.

И еще очень страшно было, что за нами совсем некому присмотреть; мы могли наозорничать как угодно, если бы захотели, вот только было так жутко, что нам вовсе не хотелось.

Несколько раз пришли и ушли два доктора и какая-то тетя, которую они звали «нянечкой», но она была не наша няня.

А наша няня к нам в детскую совсем не заходила, она все время была в маминой комнате за закрытой дверью, и мы из-за этого болтались у всех под ногами.

Потому, когда уже вечерело, няня отослала нас вниз, в гостиную, ведь в детской никто не следил за камином и огонь почти потух; она велела нам сидеть в гостиной и вести себя хорошо, а папа сказал, что, наверное, совсем скоро придет и побудет с нами.

Но я не знаю, что бы мы там делали так долго, если б Сара не принесла нам тарелку каштанов и не показала, как их жарить.

(Няня уж точно не разрешила бы нам ничего жарить самим и сказала бы, что это «игры с огнем», но папочка всего раз к нам заглянул и совсем ничего не сказал против, а только попросил, чтобы мы были примерными мальчиками, и повар, и Сара тоже заглядывали и были очень добры к нам, хотя и вели себя тихо и странно).

Вот так и вышло, что нам разрешили жарить каштаны в гостиной совсем одним, что, если подумать, было даже немножечко смешно, если не знать про то, какой ужасный был день.

- Всего два осталось, – сказал Руперт.

Разумеется, мы не съели всей тарелки, каштанов было слишком много, когда они трескались, то падали прямо в огонь, а мы не пытались их оттуда достать.

И мы пожарили по одному каштану для Сары, и для повара, и для папы, и самый большой, конечно – для мамочки.