У камелька

«До чего же хлопотливое это дело – жарка каштанов», - сказал Руперт, покачав головой с серьезным видом. Рупетру лишь четыре года от роду, но он обожает высокопарные слова. Если верить Медсестре, говорит он совершенно ясно и складно (кроме звуков «в» и «р»), но, конечно, иногда ему трудно запомнить буквенную последовательность в длинных словах. Тем не менее, он использует слова гораздо более напыщенные, нежели я, хотя мне уже шесть лет. Он самый милый мальчик на свете, и мы любим друг друга так, как никто другой, за исключением разве что Матери и Отца.

В ночь жарки каштанов мы пришли к «контсенсусу», как это называет Руперт, что останемся друзьями навсегда. Та ночь стала самым увлекательным приключением, в котором нам когда-либо доводилось участвовать. Подумать только, нам даже было дозволено пуститься в него без взрослых! И, понимаете, это было то, что надо.

Это был наиужаснейший день в наших жизнях, поскольку, во-первых, Мать была очень больна, а, во-вторых, нам предстояло отправиться на вечеринку по поводу дня рождения.

Горничная Сара сказала, что не видит причин, почему мы не могли бы пойти, на что Медсестра резко ответила: «Учитывая обстоятельства, пойти я им не позволю, это я могу вам сказать точно». Следом она добавила уже в ином тоне: «Полагаю, что их хотели отослать для того, чтобы нанести визит любовнице». И она удалилась в туалетную комнату Матери.

Вот что еще было ужасно - никто, казалось, не мог присматривать за нами; мы могли бы попасть во всевозможные передряги, если бы захотели. Однако же, все было настолько удручающим, что нам и не хотелось искать приключений.
Были два врача, которые уходили и приходили несколько раз, и девушка, которую они называли медсестрой, хотя она и не была нашей медсестрой. Наша же Медсестра не могла быть с нами в детской, она продолжала закрываться в туалетной комнате матери, из-за чего мы всем мешались.
Когда наконец настал вечер, Медсестра отправила нас в гостиную, потому что кто-то позволил огню в детской догореть, и она велела нам остаться там и быть послушными, а отец сказал, что он, возможно, придет, чтобы приглядывать за нами. Я даже не знаю, что мы должны были делать там так долго, если бы Сара не принесла тарелку с каштанами и не показала нам, как их жарить. Мы уверены, что Медсестра не допустила бы, чтобы мы занимались подобными вещами самостоятельно, назвав это «игрой с огнем». Отец однажды заглянул проведать нас, но не остановил, сказав, что мы молодцы. Повар и Сара тоже заходили, и настроены они были очень благожелательно, хотя и были при этом довольно тихими и странными. Словом, это было так, как оно было — нам было дозволено самостоятельно жарить каштаны в гостиной, что на самом деле немного забавно, если не знать об этом ужасном дне.

«Oстались всего лишь два», - заметил Руперт.

Конечно же, мы не съели всю тарелку, поскольку многие из них, выстреливая, приземлялись прямо в огонь, и мы не пытались их оттуда вытащить. Мы поджарили один каштан для Сары, один для Повара, а также по каштану для Медсестры и для Отца, и, конечно же, самый большой для Мамы.