Он ещё садился на велосипед, когда мимо пролетела Шивани, шлёпнув его по заднице. – Не зевай! – бросила она вслед.

Джереми Мэттис заскочил в седло. В два счёта догнав жену, он пронёсся мимо неё с ветерком и теперь наслаждался легкостью новой рамы, податливостью переключателя скоростей и привода. Первый перекрёсток они проезжали не торопясь, оглядываясь по сторонам. Потом он прибавил скорости: новый велосипед покачивало совсем немного, он держал равновесие совсем не то что старенький.

<...>

Только сегодня у них наконец появилась возможность покататься. Они домчали до Мейн и, миновав переулок, подъехали к заднему входу кофейни, где собралась их компания. Там уже стояли с велосипедами Марти, Гретчен и Ли.

Когда Джереми вырулил на тротуар, из кофейни вышел Оуэн Терлоу со стаканчиком кофе. – Хорошие колёса, - одобрил он новый велосипед. – Кажется, я тебе переплачиваю.

– С каких это пор ты ему платишь? – парировала Шивани. – Я считала, что он преподаёт из любви к своему делу. В любом случае, этот малыш появился благодаря моему чеку от генпрокурора.

Проректор откозырял ей в ответ.

В отличие от Оуэна, все остальные довольствовались бутылками с водой и им не терпелось ехать, так что они снова сели на велосипеды и направились к велодорожке Алум-Крик. Было пасмурно, моросящий время от времени дождик давал прохладу, но делал скользким асфальт. Миль пять приходилось то тут, то там объезжать и петлять, пока они не выехали из города с его бегунами, колясками и собачниками. Теперь они летели по холмистым равнинам центрального Огайо, через реку, которая вилась, то приближаясь к старой железной дороге, то отдаляясь.

– Эй, пижон, брось выделываться, – буркнул Оуэн.

Джереми развернулся к нему и со свистом пронёсся мимо. Его велосипед отозвался на это с такой радостью, что он, не до конца осознавая происходящее, оказался впереди всех и его друзьям пришлось ехать гораздо быстрее обычного. Он сбавил обороты и ехал практически по инерции, чтобы передать пальму первенства Гретчен. Когда он отъехал назад к Шивани, она тяжело дышала, но ни за что не доставила бы ему удовольствия признаться в этом. Она широко улыбалась.

– Ну как? - спросила она.

– Да-а-а, – ответил он. – Здорово.

Он чувствовал в себе силу и скорость: ощущения, которые он будет помнить. Ритм поездки, день в целом – всё было прекрасно. Он чувствовал удовлетворение даже от того как высыхал под ветерком пот, раздражал разве что пластырь на лбу, прямо под краем шлема. Он щёлкнул по нему и в ту же секунду увидел сурка, бродившего в высокой траве у реки. Потом он вспомнит и это: сурок поднял мордочку, заметив в свою очередь их.

Возможно, Джереми был поглощён ездой, её ритмом, был застигнут врасплох – он не мог сказать точно. Окликнул ли он остальных? Когда он вспоминал об этом мгновении, в горле появлялся ком.

Животное тоже замерло. Оценило обстановку. И с невероятной быстротой перебросило своё длинное, перекатывающееся волнами тело через дорогу. Уворачиваясь от Гретчен, оно врезалось всей своей тяжестью в спицы колеса Шивани.