Невилл стоял у двери "Летящего лебедя", размышляя о странности сегодняшнего дня, как вдруг его внимание привлек безобразного вида нищий в ветхой обуви, который брел к бару со стороны верфи и Эльфовой улицы. Фигура одинокого бродяги, как показалось бармену, была окутана темной пеленой, и являла собой плохой знак.

- Уф, - выдохнул Невилл. Мрачное предчувствие заставило трепетать все его тело, вплоть до шевеления волосков. Дрожь возникла сначала в ногах (он был в шлепанцах с монограммами). Затем две отдельные вибрации объединились в районе талии, и усиленная двойная спираль продолжила свое движение вверх, а, найдя выход из тела через голову (на весь процесс ушло не более двух секунд), вопреки действию силы тяжести, оставила торчать несколько прядей волос, смоченных брильянтином. Невилл ощутил непреодолимую потребность перекреститься. Дико смутившись, он так и сделал.

Вернувшись на рабочее место, бармен стал ждать прихода одинокого путника. Но время шло, а на пороге никто не появлялся. Тогда Невилл опять очутился на улице и стал внимательно ее разглядывать. Никаких бродяг с дурным предзнаменованием. Улица была пуста.

Почесав свои огромные ноздри пальцем, пахнущим никотином, Невилл претенциозно передернул плечами.

- Вот и хорошо, - мысленно произнес он.
- Можно мне, пожалуйста, стакан воды? - произнес голос где-то в районе его локтя.

Лишь по чистой случайности Невилл не описался от шока.

- Боже, спаси меня, - он тяжело вздохнул и повернулся к насмешливому лицу бродяги, который материализовался рядом.

- Простите, я вас напугал? - спросило существо с неподдельным (как показалось Невиллу) беспокойством. - Есть у меня такая плохая привычка. Я, конечно же, должен себя контролировать.

К этому моменту Невилл уже вернулся за стойку бара и закрыл дверцу на щеколду. Дрожащими руками он взял стакан и дозатор для виски.

- Что вы хотите?
- Стакан воды, если можно.
- Но здесь же нет гребаного муниципального фонтанчика для питья, - резко обрубил Невилл. - Это пивная.
- Мои извинения, - произнес бродяга. - Я думаю, что мы начали довольно неудачно. Может, вы мне нальете пинту чего-нибудь?

Натренированным движением запястья Невилл поставил на стол стакан с виски и указал на ряд покрытых эмалью насосов для пива с серебряными кранчиками.

- Сделайте выбор, - сказал он, и в его голосе появилась нотка гордости. - У нас богатый выбор. Восемь видов пива. На четыре больше, чем у "Джека Лэйна" и на три больше, чем в "Новой гостинице". Думаю, вы понимаете, что в этом отношении с "Лебедем" трудно конкурировать.

Казалось, что бродяга был сражен этой логикой.

- Восемь, говорите? - он медленно пошел вдоль стойки бара, разглядывая восемь мерцающих эмалевых бейджиков. Затем указательным пальцем правой руки провел по медной кромке столешницы и, к ужасу Невилла, легко содрал слой лака, оставляя след, как от слизняка. Остановившись у дальнего конца стойки, он неожиданно встретился взглядом с Невиллом и заметил, что бармен непроизвольно сжимает и разжимает кулаки.

- Простите, - сказал бродяга, поднимая вверх палец и с неприязнью его рассматривая. - Опять я замарал свою репутацию.

Но стоило Невиллу потянуться за деревянной палкой с набалдашником, как тут же в проеме дверей появилась знакомая фигура. Это был его хороший приятель Джим Пули. Он невпопад насвистывал что-то жалостливое и постукивал себя по правому колену спортивным листком. С заученной легкостью Джим вскарабкался на свой любимый барный стул и обратился к продавцу с приветствием:

- Мне пинту Большого, пожалуйста, Невилл, и с добрым утром.

Бармен, занятый в пивной неполный рабочий день, с трудом оторвал взгляд от мерзкого существа и протянул Джиму тонкий стакан чистой воды.