Отрывок из романа «Гордость юных» Стивена Винсента Бене Внезапно Питер Пайпер вспомнил одно место, где продается настоящий джин, а не водопроводная вода с каплей спирта и не пламя геенны огненной, и вся компания перебралась в конуру Стовалла на Западной одиннадцатой. На столе, радуя глаз, выстроились стаканы джина со льдом и апельсиновым соком. Все, кроме Джонни, понемногу осушали их, и беседа становилась живей и откровенней. - Фил Селлаби? Так он же ребенка родил. В смысле, жена его родила. А Фил всю зиму нянчился со своей книгой и теперь, думаю, путает их. Вы знаете его жену? - Рен Уальдо был с ней, помнится, в нежных отношениях. Но сейчас она серьезная женщина, говорят. Très sérieuse--très bonne femme… – Ну, в таком случае шедевра он не напишет. Все дело в женщинах. Женатый человек неспособен творить, если он любит жену. Инкстинкт… инстинкт созидания в основе и семьи, и творчества. Он тратится на одно, а на другое не остается, если ты, конечно, не Гете и… – Ерунда! Вспомни Розетти, или Браунинга, или Августуса Джона, Уильяма Морриса. – Браунинга?! Дорогой мой, когда наконец узнают правду о Браунингах? Рики Френч понемногу хмелел, но это заметно было только по тому, как он старался каждому своему слову придать невиданный вес. – Несчастные браки – основа твор-чества, – тщательно выговаривал он, пытаясь совладать с заплетающимся языком. – Все остальное - путь деградации. Указав на Оливера большим пальцем, Питер Пайпер спросил: – Что ты мне про него говорил? Забыл, извини. Что, он обручен? Прости, правда. И писатель? – Угу. Три года назад выпустил сборник стихов. Сейчас пытается продать роман. – Да, да, вспомнил. "Праздник танцоров" – это он написал? Хорошая вещь, даже очень. Но теперь – финита… А зачем ему жениться? Разговор сползал в анатомию любви. Все были так молоды, так хотели и боялись любви и одновременно так бессильны были ее понять. Они пытались подвести под одну разумную формулу множество ее проявлений, а потом с хмурым удивлением садовода, который рассчитывал, что цветок мальвы будет розовым, а он получился голубым, созерцали результат. Пройдет еще немало времени, прежде чем они найдут в себе силы не проклинать любовь за противоречивость ее правил, а быть благодарными за то, что хоть какие-то правила есть. Но пока что Рики Френч препарировал ее, как хирург на показательной операции. – Беда искусства в том, что оно не кормит, если автор не начинает работать на спрос. – Беда искусства в том, что оно и не кормило никогда, разве что некоторых счастливчиков. – Беда искусства – женщины. – А беда женщин - искусство. – Беда искусства… беда женщин… в смысле… так, всё! О чем это я?