Интервью

(опубликовано в журнале "ПИТЕРbook")

Дмитрий Володихин: По традиции нашего времени, начну с чистой экономики. Владимир Игоревич, считаете ли вы, что рынок переводной литературы в России сужается?

Владимир Баканов: Не думаю. Эксперты подсчитали: только в 2004 году на территории нашей страны вышло 2500–2800 названий переводной литературы. Это чудовищная прорва, уму непостижимое количество. Складывается впечатление, что издатели спешат познакомить российского читателя со всеми сколько-нибудь значительными новинками зарубежной литературы, притом вопрос о ее уровне, видимо, отходит на второй план... Рынок переводной литературы в России очень велик, и пока трудно отследить его количественные колебания, но общее ощущение таково: сокращения в этой сфере не происходит. Скорее, заметно перераспределение ролей. Так, например, ниша переводной фантастики явно теряет в объеме. Зато детективы и триллеры находятся в фокусе потребительского интереса постоянно. С 2004 года — после того как на экранах прошел нашумевший сериал «Секс в большом городе» — переводчиков загрузили целым массивом романов о сексуально агрессивных женщинах. Наконец, на протяжении нескольких последних лет «импортировалось» много современной мэйнстримовской прозы, ориентированной главным образом на представителей разного рода меньшинств: этно-культурных, сексуальных...

Д.В.: Вы говорите о «перераспределении ролей». Но меняется ли языковая конфигурация?

В.Б.: Меняется. Англоязычной прозы на российском рынке становится все больше и больше, иные языки из работы переводчиков постепенно вымываются. Например, моя группа работает главным образом с английским и немецким языками. Так вот, соотношение примерно двадцать к одному.

Д.В.: Мне неоднократно приходилось слышать упреки в адрес переводчиков. Особенно это касается переводной фантастики. Насколько оправданны сетования читателей на низкое качество?

В.Б.: К сожалению, более чем оправданны. Падение уровня перевода, потоки чудовищной, совершенно неприемлемой халтуры стали самой тревожной тенденцией в нашем профессиональном сообществе. Одна из причин — привычка к публикации «самопала», уходящая корнями в начало 90-х. Волна растиражированного тогда «самопала» кому-то принесла хорошие деньги, познакомила читателей с многими писателями и произведениями — и успешно угробила многих авторов и даже целые жанры... Другая причина — отсутствие элементарной литературной учебы, включая хотя бы «курс молодого бойца». Кроме того, «конвейерная практика» современных издателей вынуждает их давать переводческую работу случайным и совсем не подготовленным людям. Наконец, ставки, по которым оплачивается наш труд, даже обсуждать стыдно. К сожалению, финансовая сторона дела отпугивает многих... С другой стороны, приятно видеть, что в последнее время отношение читателей к переводу начинает изменяться: больше стало тонких, требовательных ценителей.

Д.В.: С 2003 годы вы проводите в рамках литературно-практической конференции «Басткон» Школу перевода. Там собирается вся юная часть группы, с которой вы постоянно работаете, человек двадцать-тридцать, насколько я знаю. В нынешних условиях это требует немало времени и усилий. Зачем вы это делаете?

В.Б.: Цель Школы прямо вытекает из современного состояния дел в мире переводчиков. Поймите, перевод в большей степени искусство, чем наука, но без некоторых азов он может превратиться в искусство изобретения велосипедов: Мы даем азы. Мы обсуждаем более сложные вещи, полезные и для опытных переводчиков. Мы обмениваемся профессиональной информацией.

Но в конечном итоге, Школа прежде всего поддерживает традицию качественного, интеллектуального перевода. Более того, мне кажется, нам удается не только научить чему-то, расширить профессиональный арсенал, но и привить определенную этику. Возможно, ее стоило бы назвать этикой творческого перфекционизма. Халтурщик способен зарабатывать деньги гораздо быстрее человека, привыкшего делать свою работу тщательно. Но к халтурщику и относиться стоит с презрением. Он должен знать свое место.

Д.В.: Ваш проект красив, но, так сказать, в общем плане. А имеются ли какие-то реальные достижения?

В.Б.: Нам есть, чем гордиться. В 2004 году наша группа сделала блистательные переводы книг столь известных писателей, как Тим Роббинс, Нил Стивенсон, Дэн Симмонс, Ирвин Уэлш, Генри Миллер, Пол Ди Филиппо, Малькольм Брэдбери. В первую очередь именно нам издатели предлагают сложные книги достойных авторов.

Д.В.: Но чьими усилиями делалась вся эта работа? Усилиями «выпускников» Вашей школы перевода или маститых «зубров», давно работающих с вами?

В.Б.: Помимо уже известных и опытных переводчиц, таких как Екатерина Доброхотова-Майкова и Светлана Лихачева, в нашей среде растут молодые таланты, которых через десять лет будут знать все российские ценители качественного перевода. Это, например, Юлия Моисеенко, Екатерина Мартинкевич, Надежда Сечкина. Красивый, ритмически точный перевод сложного в лексическом и культурологическом отношении романа Уильяма Гибсона «Распознавание образов» сделал Никита Красников. Сердце радуется от их успехов...