Доклады

Е.Костина
(доклад, прочитанный на конференции 21-23 сент. 2007 г.)

Мы сегодня поговорим о смехе в переводе: предложим лингвистическую классификацию способов создания комизма и некоторые приемы сохранения комического эффекта при переводе на русский язык, на примере английской литературной сказки.

Для актуальности возьмем сказку Толкиена "Хоббит, или туда и обратно".

Для сказки как жанра в принципе характерны игровые и смеховые элементы. А уж литературной сказке игровой элемент присущ имманентно, так как создание такой сказки уже само по себе - игра, и можно ожидать, что игра эта (как культурологически эволюционировавшая смеховая культура карнавала и маскарада по М. Бахтину и Л. Гринштейну) будет актуализироваться на всех уровнях литературно-сказочного текста.

Впрочем, нас, в первую очередь, интересуют лингвистические средства создания смеха:

• комизм на уровне языка; и комизм на уровне мысли.

Интересную классификацию языковых средств создания комизма разработал Владимир Яковлевич Пропп, выделив каламбур, парадокс и иронию, а также отметив, что "в комических целях может быть использован язык как таковой". Сюда же можно отнести и карнавальное использование чисел, о котором упоминает Бахтин.

Дэвид Кристал, опираясь на английскую традицию изучения юмора, выделяет следующие лингвистические уровни смешного: вербальный (базовая единица - шутка) и структурный (очепятки, скороговорки, комические алфавиты, и прочие игры с текстом).

Впрочем, смех не поддается формализму: как только появляется одно - другое моментально исчезает. Поэтому мы не будем скрупулезно анализировать все возможные техники комического, а перейдем к примерам.

Для разговора мы выбрали два основных, пожалуй, перевода сказки "Хоббит": перевод Н. Рахмановой 1976 года и перевод С. Степанова и М. Каменкович 1995 года. Перевод Н. Рахмановой - первый опубликованный русский перевод "Хоббита", перевод С. Степанова и М. Каменкович можно считать в некотором роде "академическим" изданием, со ссылками и комментариями.

Впрочем, с переводами Толкиена ситуация давно уже сложилась анекдотическая.

Встретились как-то гоблин, орк и Голлум.

Спрашивают гоблина:

- Ты, мол, кто такой?

- Дак, хоббит, - отвечает.

Спрашивают тролля:

- А ты кто?

- Тоже хоббит…

Спрашивают Голлума:

- И ты хоббит?

- Да-сс, хоббитсс…

- Так чего ж это мы такие разные-то?

- А из разных переводов…

Итак, один из наиболее распространенных лингвистических приемов создания комического - это каламбур как игра слов и игра со словами. В основе каламбура могут быть, например, омографы или омофоны. Например, когда тролли решают, как им съесть беднягу хоббита, Бильбо испуганно пищит:

текст оригинала	перевод Рахмановой	перевод Степанова, Каменкович
"And please don’t cook me, kind sirs! I’m a good cook myself, and cook better than I cook, if you see what I mean."	"Пожалуйста, любезные господа, не готовьте из меня ничего! Я сам хорошо готовлю, я лучше готовлю, чем готовлюсь, вы понимаете, что я хочу сказать?"	"Дяденька, пожалуйста, не нужно меня готовить! Я сам хорошо готовлю, и куда лучше, чем готовлюсь, извините за выражение."

Переводчики воспроизвели каламбур с помощью действительного и страдательного залога русского глагола "готовить". Но откуда в лексиконе хоббита (читай: добропорядочного буржуа из сельской Англии) взялось обращение "дяденька"?! Хорошо еще, не "Гражданин начальник"!..

Еще один вид - каламбуры, в которых фразеологизмы и устойчивые сочетания слов воспринимаются буквально, как в следующем примере.

"…he had been lying quiet, out of sight and out of mind, in a very dark corner for a long while."

"… он завалился в уголок и лежал себе в темноте. Как говорится, с глаз долой… и почти что дух вон."

"как говорится, с глаз долой - и голова в кустах!"

Выражение "out of sight - out of mind" ("с глаз долой - из сердца вон") представляется как свободное словосочетание и получает логическое толкование: "out of sight" - потому, что в темноте, "out of mind" - потому, что без памяти. Н. Рахманова взяла русскую пословицу и немного трансформировала ее в соответствии с сюжетом, сохранив и шутку, и идиоматичность. Степанов и Каменкович придумали какую-то таинственную "голову в кустах" - откуда в пещере гоблинов кусты? и почему голова оказалась отделена от тела? - и попытались выдать ее за расхожее выражение. Правда, ни в оригинале, ни в русском языке такого выражения нет.

Вообще-то, способов создания комизма много (таб.1). Из необычного стоит отметить

o Комизм на уровне фонетических средств

Форма, звуковая оболочка слов становится "коннотативным элементом содержания" и получает информационный заряд.

"After a while Gollum began to hiss with pleasure to himself: ‘Is it nice, my preciousss? Is it juicy? Is it scrumptuously crunchable?"

"Вскоре Голлум начал посвистывать от удовольствия, обращаясь к самому себе: - Интерес-с-сно, вкус-с-сный ли он? С-с-сочный ли? Можно ли его с-с-схрупать?"

"Вскоре довольный собой Голлум прошипел, обращаясь к самому себе: - А оно вкус-сное, с-сокровище мое? С-сочное? А может, оно восхитительно х-хрустящее?"

В английском тексте использована звукопись, которая передает атмосферу и знакомит читателя с характером и повадками отвратительного, скользкого Голлума. Автор заявляет, что его персонаж не разговаривает, а "ш-ш-шипит и с-с-свистит" (глагол to hiss), а затем показывает это при помощи аллитерационного скопления шипящих и свистящих согласных в его речи.

У Н. Рахмановой Голлум почему-то легкомысленно "посвистывает".

В переводе Степанова-Каменкович предполагается, что Голлум должен "шипеть", однако в его речи гораздо больше свиста, чем шипения.

Стилистические приемы синтаксического уровня тоже могут создавать комизм. Толкиен охотно использует повторы, перечисления и параллельные конструкции. Комический эффект реализуется благодаря подчеркнутому нагромождению, чрезмерному, слишком обстоятельному параллелизму.

¨ Перечисления

"… and they all began discussing dragon-slayings historical, dubious, and mythical, and the various sorts of stabs and jabs and undercuts, and the different arts, devices and stratagems by which they had been accomplished."

"… и все принялись обсуждать, как убивали драконов в жизни и в сказках, разного рода колющие и режущие удары, удары снизу, сбоку и сверху, всякие приемы, уловки и военные хитрости."

"Гномы принялись оживленно обсуждать всевозможные способы убиения драконов - достоверные, не очень достоверные и даже вовсе мифические. Речь пошла о том, куда и как лучше наносить решающий удар и какие при этом потребны уловки и ухищрения."

В основе комического эффекта - подробнейшее перечисление разнообразных способов убийства драконов - "historical, dubious and mythical", причем подается все это с такими подробностями, как будто встречи с драконами - самое что ни на есть обычное дело.

В переводе Рахмановой этот эффект передан очень хорошо, а у Степанова-Каменкович простое перечисление существительных превращается в целую систему придаточных предложений, что звучит совсем не так забавно.

Джон Толкиен очень любит лингвистические пародии. В сказке пародируется буквально все: приветственные речи официальных лиц, юридические документы, объявления и даже тосты! Англоязычный читатель воспринимает это именно как пародию, но при этом легко узнает пародируемый стиль.

"Burglar wants a good job, plenty of Excitement and reasonable Reward…"

"Опытный взломщик возьмется за хорошую работу, препочтительно рискованную, оплата по соглашению."

"Профессиональный грабитель, готовый на все за умеренное вознаграждение."

Классический образец обявления "Ищу работу", только вот услуги предлагаются не совсем обычные - ведь работу ищет взломщик "высшей категории". Комизм возникает из-за несовпадения авторской и общепринятой оценки. Так, в тексте оригинала (как и в переводе Рахмановой) кража со взломом характеризуется словами с самой положительной коннотацией: "good job, Excitement, Reward". Заглавные буквы еще раз подчеркивают: лишь бы чем подобный взломщик заниматься не будет. А у Степанова и Каменкович все наоборот: их грабитель заботится только о "вознаграждении" и готов "пойти на все". Именно так и могло бы звучать подобное объявление, появись оно в разделе "Classified Ads" - совершенно не пародийно и не смешно.

Итак, продолжать можно очень долго. Комизм пронизывает всю сказку "Хоббит" и реализуется на всех уровнях языка: фонетическом, лексическом, синтаксическом и дискурсивном. Писатель широко использует рапространенные приемы комизма (острота, каламбур) и охотно прибегает к неожиданным и редким способам (комические этимологии, звуковой символизм, дискурсивный юмор).

Предельно обобщая, можно заключить, что необходимость сохранять этот комический эффект при переводе вполне очевидна. Еще Чуковский призывал "Переводить смех - смехом, улыбку - улыбкой". По мере возможности это следует делать теми же приемами, которыми пользовался автор. Это трудная, но вполне выполнимая задача, ведь еще С. Влахов и С. Флорин показали, что "игру слов передать можно".

Таблица 1. Лингвистические средства создания комизма в сказке "Хоббит, или туда и обратно" Дж. Р. Р. Толкиена.

Комизм с помощью фонетических средств

Аллитерация

Ассонанс

Звуковой символизм

Звукоподражание

Комизм с помощью синтактических средств

Повторы

Перечисления

Параллельные конструкции

Каламбур

Омографы

Омофоны

Одно слово говорится - другое подразумевается

Фразеологизм воспринимается буквально

Острота

Парадокс

Лингвистическая ирония

Комические имена

Комические этимологии

Преувеличения

Нарушения привычной сочетаемости слов, зевгма

Создание поговорок

Числа, обозначения количества

Лингвистические пародии

Объявление

Вступительное слово официального лица

Договор об услугах

Юридический документ / контракт

Тосты

Пожелания

Дискурсивный юмор